Приезд в Москву. Министерство станкоинструментальной промышленности. Черкизово. Высотка на площади Восстания. Гастроном. Л. Улицкая – описание магазина. Громада (00:00:03 – 00:12:12)
[Ты в первый раз-то в Москву когда попал?]
В [19]61-м или в [19]60-м. В [19]61-м, наверное.
[А почему ты приехал?]
Хотел, это самое, в МГУ перевестись. Я просто время что-то… ну, это самое, приехал где-то в начале июля, естественно, везде всё закрыто. Все в отпусках. Никаких приемных комиссий еще. Надо приезжать-то было где-то уж в конце июля – начале августа. Ходил в МГУ да… про МИФИ я вообще не знал… да в МФТИ съездил. Приехал в Долгопрудный, но там тоже все закрыто, никого нет.
[И что? И всё на этом?]
М?
[И всё? И уехал?]
Ну а что делать, ну?
[Ты один день был?]
Не торчать же здесь месяцами.
[Ну один день здесь был или сколько?]
Ну почему один день, нет, дней десять был.
[Ну ты чего-то, гулял же где-то, смотрел?]
Ну гулял, гулял, много ли я на... Я же не за ротозейством приезжал, а…
[А ты останавливался-то где?]
Останавливался в Черкизово… у Маякова. Во время войны и после войны там какое-то время на абразивном заводе [прим. – в п. Верхее Дуброво Белоярского района Свердловской области, где родился и жил информант] был главный инженер – Маяков. Потом его в Москву забрали и работал он в этом, Министерстве станкоинструментальной промышленности. Ну то есть в принципе очень большое министерство такое. Оно, кстати, находится, по-моему, в Настасьином переулке. Прямо вот… на этом, улице Горького, вот, сразу после… от Пушкинской площади по правую руку. Перед гостиницей там Минск, что ли. Большое такое здание мощное министерское. Это мощно, одно из основных министерств промышленных. И вот он там в отделе или в главке, главк назывался… В главке абразивной промышленности работал. У него жена была. Жена как раз, это самое, местная наша, верхдубровская, косулинская [прим. – п. Верхнее Дуброво находится рядом с ж.д. станцией Косулино, поэтому в ходу у жителей оба топонима]. Сын у него был. Сын как раз в это время женихался там. Невеста у него была. Но он меня постарше годика на два, наверное, был.
[А как же ты в Черкизово добирался?]
О, туда от, этой самой, от… Пушкинской площади, ну я помню, где-то в районе кинотеатра Россия, ходил автобус.
[Ничего себе!]
Нет, это я помню, долго туда пилить.
[Местность-то там как была, уже сельская какая-то, нет?]
А черт ее знает. Ну, в принципе, да. Там был, это самое, Черкизовский арбазивный завод. Вот у них там была квартира. Ну то есть типа такой, поселок городского типа был, как бы уже как пригород московский.
[Ну, то есть он работать уже работал в главке, а жил всё еще там?]
Ну, примерно, да было, ну с квартирами же тяжело. В начале перебрался этим, главным инженером на этот завод, а потом уже в главк перебрался.
[Ну да, наверное.]
Ну я-то к нему ходил, в этот самое, в министерство туда, в министерстве он уже сидел.
[Ну, ты и жил у него на этой квартире соответственно? Большая квартира-то была у него?]
Не, ну квартира нормальная была, да, ну, по моим понятиям, хорошая квартира.
[Ну сколько там комнат?]
Ну комнаты ну три точно, а может быть и четыре, не помню точно. У меня как-то все вот эти подробности они… ну по свойству памяти, видимо, у меня все эти… материальная обстановка у меня не укладывается в памяти. Я помню лето, июль был, ну там… регулярно они с пацанами они ходили играли в футбол.
А потом еще, это самое, ну, видимо, немножко мне всё же Москву показывал, потому что я помню, что мы… я с ним был в, этом самом… У него, это самое, невеста, ну, подруга, жила на площади Восстания [прим. – сейчас Кудринская площадь], высотный дом там, здоровый. Вот я помню, мы туда к ней ходили. Она там… ну с семьей там жила, она дочь ведь чья-то была. То есть я с ней знаком был. Где-то они там достаточно высоко были, я помню так. Ну ничего так подробностей не помню как-то. Ну помню, что вот в этом доме я был. Ну какие там комнаты, там не апартаментные, там какие-то такие, узенькие. Я помню, что меня это как-то удивило. Думаю, такой дом здоровый, думаешь, что там и квартиры… Наоборот, всё очень узенько. Ну, может, там разные квартиры, может есть и широкие там квартиры есть. Ну, поэтому, когда говорят: «Вот, он там, квартира у них в высотном доме там, на Яузе там». «Ну, – говорю, – у…!» А на самом деле, у меня воспоминания сразу, ну какие-то расплывчатые так, у меня как-то никакого впечатления, что это там… Наоборот впечатления. Ничего там хорошего нет.
[Это в «Покровских воротах» там Костик, он же знакомится с этой подругой своей, помнишь? Девушка-то ему нравится на катке. И она ведет его знакомиться с родителями. И как раз подводит его к высотке, не помню, только, по-моему, наверное, на Котельнической, ну не важно, к высотному зданию и говорит: «Ну, мы пришли». И он так сникает несколько.]
Ну понятно, что снаружи-то впечатление. А потом мы жили… я когда на этой… на Малой Грузинской-то жил я, там ну более-менее. Из метро выходишь… С площади Восстания ездил на работу, и поэтому достаточно часто в этот в гастроном там в высотке заходишь на Восстания. Ну там действительно же впечатление там, какой внизу гастроном большой такой, прилавки одни чего… ну то есть ампир такой советский чувствуется. Там один отдел, другой там, третий, всё там мрамор… облицован. Нет, впечатление, конечно, большое.
О, вот в этой книжке… этой самой, про Москву-то, воспоминания москвичей [19]50-х годов этой самой, как ее… ну писательница-то, как ее?
[Ну Улицкая, что ли?]
Улицкая, да. Я прочитал одно только воспоминание про Тушино и немножко там кусочек воспоминаний парня, который жил где-то в районе Красносельской. И вот он описывает… вспоминает, какой там был магазин. И он описывает: «У-у, там был магазин, там живая рыба, какие там…» Ну то есть вот этот описывает вот этот ампир мощный, советский, понимаешь, продовольственный? И описывает, во что это превратилось сейчас. [Смеется.] Что нет никаких уже там живых рыб, всё ободрано, и вообще, чёрт знает что. И какое впечатление было тогда.
[Ну тебя в первый приезд в Москву что-нибудь поразило?]
Поразило я помню меня… один раз только. Выхожу откуда-то из метро… вот из какого метро, не пойму. То ли с Маяковки, то ли с этой самой, с Арбатской. Ну что-то выходишь и сразу… или это, может, с этого самого, с Красных ворот… Там сразу такая громада какая-то… перед… выходишь из ворот, ну то есть выходишь из дверей метро и сразу какая-то перед глазами громада, такое здание стоит. Наверное, из этих, из Красных ворот. Но я сейчас уже и не помню, ну помню, что ну как будто сейчас вот, сравнивая свое впечатление, осмысление вернее, ретроспективно, как будто где-то в Нью-Йорке, там, понимаешь, выход такой – и сразу же туда куда-то надо голову задирать. А где это убей бог не помню. Вот, единственно, помню такое меня как-то несколько ошарашило, а больше таких подробностей совершенно не помню.
МГУ. Строительство Нового Арбата. Ховрино. Ащеуловский переулок. Старопименовский переулок. Синяя птица. Джаз. Китайский фарфор (00:12:15 – 00:20:45; 00:22:50 – 00:28:20)
[Ну ты же в МГУ ездил, в это главное здание, оно тебя никак не затронуло?]
Ну МГУ, видишь ли, я в МГУ потом, это самое, я в это МГУ потом еще несколько лет ходил чуть ли не там не… раз в неделю и чаще. Поэтому у меня как-то видимо всё наслоилось, у меня уже никакого ощущения нет.
[А что ты там делал, зачем раз в неделю ходил?]
Ну вот, когда я в, этом самом… во-первых, перед… в [19]67-м году… а, когда, я вспомнил, это я с Чукотки когда прилетел, я здесь болтался ну полгода, наверное, ну месяца четыре, наверное. Ну и вот, всё работу искал. Ну и, это самое, поработаю, это самое… а вечерами нечего делать, вот я туда ходил, в МГУ. Туда был тогда вход совершенно свободный. Сейчас как вспомнишь, какие хорошие времена были. Там всякие вечера там были, какие-то театральные постановки, все бесплатно почему-то. И вот я там и… там столовая была такая дешевая студенческая, вот. Нельзя сказать, что я там каждый день пропадал, ну то есть регулярно, раз, а то и два раза в неделю, наверное, я там, это самое, ошивался. Поэтому у меня от МГУ никакого… восхищения нет. Это как дом родной, понимаешь, там ходишь, ходишь же, настолько привыкаешь, что внимания уже не обращаешь. А так, наверное, когда первый раз там приехал, наверное, это было, но это всё уже заслонилось.
[А ты еще говорил, что видел, как строили Новый Арбат, да?]
А, Новый Арбат, это когда, это самое, это уже в [19]64-м году, когда я сюда перевелся. В каком году я перевелся… в [19]63-м, что ли? А, ну да, наверное, с [19]63-го на [19]64-й, да? В конце [19]63-го года, наверное… да, наверное, в ноябре где-нибудь. Ну, значит, тут. Помню, что туда уже вечером где-то там… ходил, что-то там, может, это самое… А там еще были какие-то заборы, рытвины, то есть… ну вокруг, видимо, сами здания-то уже стояли, а вот вокруг там еще было, это самое, раскардаш был. Это сейчас всё вывезено, а тогда там… ну что, еще, видимо, конец стройки был… как всегда там, ну хватало мусора всякого, остатков строительства.
[А ты когда перевелся, вы жили с Валей [женой] вместе тогда, да?]
Нет, сначала я, это самое… какое-то время… у меня вот… я тоже, что-то со временем у меня, не помню… какое-то время… я помню, это самое, я, во-первых, приехал, Валентины здесь еще не было. Я приехал, перевелся в это, в МИФИ, с Дюком встретился и жил, по-моему, вместе с ним, у него, короче, да. Сначала он, это самое, снимал комнату в Ховрино. Ну там дачного типа еще место было такое, типа избы какие-то стояли, ну дачи подмосковного типа. Ховрино тогда жуткая окраина считалась, надо было на электричке ехать, потом пешком идти. Хотя всё это сейчас в черте города. Вот, и в какой-то даче он там, это самое… снимал комнату. Вот. Потом, это самое, он снял комнату в Ащеуловом переулке. Ащеулов переулок это вот… бульвар… от метро Тургеневского до…Сретенского бульвара, Сретенский бульвар. И вот параллельно Сретенскому первый переулок внешний – это Ащеулов переулок. И вот там… ну все такие старые дома были все еще, ну внутри, по крайней мере, как и сейчас, в принципе. И там такой двух или трехэтажный, двух, по-моему, какой-то старый дом кирпичный стоял, и вот он там тоже комнату снимал. Вот в этой комнате я помню, что какая-то такая длинная типа пенала была, а одна стенка так вот где-то в конце пенала. Ну, стенка и стена, стена, а потом выяснилось, что это просто фанера отгорожена, а за фанерой там семья как раз жила. И там жила как раз семья евреев, таких уже, не лощеных наших, этих, с коммунистическими билетами, а таких кондовых, типа местечковых. Они плохо говорили по-русски. Но я их даже не видел, я их слышал просто, как они изъясняются. Вот. И вот он в этой комнате жил. Я помню, что, это самое, он меня тогда научил, как кипятить. Ну утром просыпаешься, надо на лекции ехать… В стакан воды туда кипятильник опускаешь. Кипятильник – это… два бритвенных лезвия, между ними, эти самые, спичечные палочки вставлены, замотано, чтобы не распадалось, ниткой просто, и два провода припаяны к ним. В розетку втыкаешь и всё – мгновенно закипает, буквально там секунд за десять [смеется].
[Ну, то есть сначала ты у него [Дюка] жил, в этом переулке?]
Да, но это все же [19]64-й год был, я так думаю.
[Или ты в Ховрино тоже пожил?]
Но это недолго было, поскольку я помню уже в конце [19]64-го я жил в этом самом… Старопименовском переулке, у Зои Даниловны [теща информанта].
[А там что за дом был?]
И Валя там уже переехала тоже.
[В Старопименовском какой дом был?]
А вот тут Старопименовский, тут Воротниковский.
[Перпендикулярно.]
Вот Старопименовский идет от улицы Горького с Тверской, вот так он идет, вот так тут метров сто пятьдесят – двести, потом так Воротниковский, а вот тут уже Садовое кольцо, да?
[Ну, наверно, как-то так.]
Вот. Старопименовский так он немножко чуть изогнулся, он доходит до… сейчас Малая Дмитровка, да? Вот, угол Старопименовского и Малой Дмитровки стоит большой здоровый дом [прим. – современный адрес – Малая Дмитровка, 23/15, с. 1].
[На углу с Малой Дмитровкой?]
Да. А вот на самом углу тут в полуподвале там кафе [прим. – кафе Синяя птица] было. Сейчас не знаю, что, раньше там было кафе. Там причем музыканты всякие эти самые бывали, ну тогда же джаз такой, ну это всё было как бы не очень афишировалось, но там такая уже тусовочка была небольшая.
[Кафе это называлось как-то?]
Называлось как-то, но как – не помню. Называлось.
[Прямо в вашем доме оно было?]
Да, да, да, да, да, да.
[А вы туда ходили танцевать что ли?]
Вот этого я не помню, чтобы мы туда ходили.
[Ну ты же знаешь, что там был джаз, значит, вы туда ходили?]
Я помню, я как-то помню, что там, но несколько раз там бывал буквально, там, кофе выпить и всё, а так, чтобы туда ходить по вечерам, нет, этого я не помню.
[Ну, если ты знаешь, что был джаз там, откуда ты это знаешь?]
Да, ну почему-то помню, ну музыка, видимо, раздавалась.
[А вы на каком этаже жили?]
По-моему, на… четвертом, по-моему. Причем вот тут еще одна подробность. Вот этот здоровый дом… вход был со двора, такая черная лестница, поднимаешься… Дело в том, что вот этот Зои Даниловны отец купил вот эту квартиру кооперативную где-то в году там в [19]29-м что ли, в [19]30-м. А отец у нее был консулом в Китае, где-то, не то в Шанхае, не то где-то вот так. И у нее были какие-то китайские остатки какого-то китайского фарфора типа там. Я помню, что-то какой-то китайский поднос, черненький такой, какие-то… китайский фарфор такой красивый. Но не то, чтобы много, но какие-то вещи были, помню. Ну у меня память вот на эти… другого направления, я просто… у меня эти подробности бытия как-то никогда не откладывались. Ну помню, что всё это было, что всё это мне не приснилось, а действительно было. Даже какие-то вещи я еще помню в Свердловске были. Но у нее раньше это была трехкомнатная квартира. А… потом начались уплотнения какие-то, заселения. Короче говоря, у нее осталась одна комната. И там жили еще две соседки, две женщины. Ванная была, которая почему-то я не помню, чтобы там была горячая вода. Холодная-то была, а вот горячей не было.
[Колонки, наверное, не было. Колонка, наверное, не работала.]
Может, колонка не работала, не знаю. Потому что я помню, что я в баню ходил, это самое… я все это бани там окрестные знал.
Бани: в Оружейном переулке, в М. Палашёвском переулке. Брюсов переулок. Чернышевские бани. Баня около площади Восстания. Сандуновские бани. Даниловские бани (00:28:21 – 00:38:48)
Там через Садовое кольцо был Оружейный переулок. Параллельно вот, как это раньше называлось, Каляевская. Малая Дмитровка переходила в Каляевскую. Сейчас как это?
[Долгоруковская, кажется.]
И вот от нее параллельно Садовому сразу налево шел Оружейный переулок. И по правую руку там была такая, сталинского такого, массивная, как дом культуры стояла баня в Оружейном переулке. Сейчас интересно она сохранилась?
[Баня эта называлась как-то?]
Не помню. Просто знаю баня в Оружейном и всё. А потом, когда на Тверском [бульваре] жил, баня была в Малом Палашёвском переулке. Баня была, прямо с улицы Горького заходишь через арку. Ну и сколько там, через двадцать метров стоял двухэтажный или трёхэтажный дом – это баня была. Потом ее в какой-то, что-то переделали куда-то. Ну, короче, при мне уже всё это свернули. Ну, не при мне, а помню… Туда ходил. Потом баня была… в этом... Ой, хорошая баня была. Это уже туда, ниже, к центру ближе. Ближе к Телеграфу. Вот Газетный переулок, вот Тверская, вот дом девять, тут девять «а», а тут через арку, этот здоровый дом, красивый-то.
[Ну, Моссовет, который]
А вот под арку туда улочка ведет. Там театральные деятели…
[Арка Моссовета это, нет? Композиторы, Дом композиторов.]
Нет, еще перед Моссовета. Это за Моссовета, это там уже другой.
[В общем, следующий переулок после Газетного.]
Моссовет как бы с двух сторон. Под аркой, этот переулочек совершенно небольшой. Брюсовский [прим. – Брюсов], по-моему.
[Ну, может быть]
Я знаю, что там в этом Брюсовском… Ну обычно ходишь по двору, вот так, параллельно Тверской. Вот тут на углу как раз этот телеграф стоит, а на углу здесь, этого дома, вот, старая церковь стояла.
[Это Газетный переулок и есть, где Телеграф.]
Это Газетный переулок, который там идёт.
[Ну, церковь там стояла.]
И прямо здесь проезд. И по этому проходу – в этом доме Дом Композиторов. Вот, проходишь мимо и в этот переулок Брюсовский входишь. И вот в этом, как раз напротив прохода, по эту руку стоял такой капитальный дом. Вот здесь все эти Яблочкины жили, там Качаловы и так далее [прим. – видимо, Брюсов пер., д. 17, жилой дом артистов МХАТа]. И вот по этому Брюсовскому [переулку] раз, направо потом.
[Во двор куда-то?]
И туда выходишь, какой-то там переулок, и там была вот баня.
[Т.е. еще следующий переулок, уже за Брюсовским [переулком], получается.]
Какая это баня? [прим. – вероятно, имеются в виду Чернышевские бани, сломаны в начале 1970-х, находились на месте министерского дома – Елисеевский пер. д. 11] А там еще, это самое, церковь такая была. А, Брюсовский, Брюсовский он, просто один идёт прямо, а второй [Елисеевский переулок] – он изгибается. И вот на изгибе тут стоит сейчас церковь старая. [прим. – Храм Воскресения Словущего на Успенском Вражке]. Известная церковь. Туда там всякая интеллигенция наша…
[Успенский Вражек называется]
Успенский Вражек, да, да, да. Так вот где-то здесь, вот в каких-то этих домах была баня.
[Где-то вокруг этой церкви]
Где-то уже рядом. Мимо, я помню, проходишь, и дальше баня была.
[Ну, она без названия тоже была?]
Почему? Нет, какое-то название было.
[Она хорошая была, да?]
Ну хорошая. Качество бани чем проявляется? Парной. Хорошая парная чтоб была. Хороший пар, горячий такой и так далее.
[Как в банях всё было устроено? Вот ты пришел туда и что там?]
Ну, что. На входе берешь билетик.
[Бумажный?]
Ну конечно. Ну сколько он, ерунду там стоил. Ну если там проезд был пять копеек на троллейбусе, ну тут копеек тридцать что ли он стоил. Потом там пиво всегда было. То есть…
[Ну пиво уже потом, не сразу.]
Ну понятно. То есть в каждой бане… А потом баня была еще на площади Восстания, около метро. Ну вот эта круглая площадь, зоопарк.
[Круглое метро.]
Сразу тут улица 1905 года, а на углу была баня.
[Вместо Киноцентра что ли была баня?]
Киноцентр как бы сзади, а тут прямо с угла.
Ну что там тебе, дают тазик?]
Тазик, конечно. Тазик. Веник там можно купить было. Ну и потом, конечно, Сандуновские бани. Это уже на Неглинной.
[Ты туда тоже ходил?]
Да. Какие-то бани еще помню. Где-то уже по эту сторону. Ну я там, видимо, один или два раза был. Уже даже не помню. Ну типа где-то в районе Серпуховки.
[Там Даниловские что ли были какие-то?]
Да, Даниловские. Ну то есть, где живешь, там примерно и баню ищешь. То есть бань полно было. Ну как же. Раньше же ванны это было большой редкостью, в принципе. В новых домах только, а так…
[Дни были мужские и женские тоже там? Или как?]
Нет, там, видимо, разные отделения были. Не по дням. Ну потому что это же капитальные заведения. Регулярно работают. Это не то, что в поселке Дуброво. Что там народу-то? Поэтому там можно разделять, мужской – женский. А там, так и работает. Да, вот видишь, бани запоминаются.
[У тебя просто память топографическая.]
Нет, потом то, что ходишь достаточно регулярно уже, ну какое-то ощущение есть там. Тактильные, всякие телесные ощущения. Поэтому регулярно же приходится. Раз в неделю нужно обязательно таскаться в баню. Особенно, когда молодой же, всегда хочется быть опрятным, чистым.
Филипповская булочная. Калач с молоком. Кафе и столовые. Елисеевский магазин. ВТО. Филипповская булочная. Ассортимент. Бублики (00:38:52 – 00:56:14)
[А в магазин, еду ты где покупал? Еду ты покупал? Не покупал? Или ты ходил есть куда-то?]
Не, ну когда один уже жил, когда с Валентиной разбежался… что-то я не очень помню.
[Ну булочные какие-нибудь?]
А, ну когда, это самое… Ну, видимо, сначала я же работал, то это, обедаешь на работе. То есть я работал, в этом самом… в Менделеево. Ну вечером как раз приезжаешь после работы, то там, это самое, пока… либо когда на Тверском [бульваре] жил, там была забегаловка-кафе, типа кафе в этом было, в Филипповской булочной. Там, во-первых, кроме того, что вот эти всякие, этот хлеб там экзотический был, вот это, очень вкусный это, которого в других-то местах не было. Там кроме этого, там пару стоек стояло, а может, и три стойки, ну, такие большие, круглые, ну, стоячие. Там продавали почему-то или, может, в другом месте… можно треуголку молока пол-литра. Купишь, вот это, булочку калачиком, которая таким, этим самым, с ручкой. Как это называется?
[Калач.]
Ну калач как-то круглый, а это, он же, как изделие, как портмане там, типа такая сумочка маленькая.
[Ну вот это по идее калач и есть.]
Ну вот и купишь, это самое. Там стакан, ну то есть всё. Нормальная как бы забегаловка такая, ну не забегаловка, нормальная [… – нрзб.: 00:41:08 – 00:41:09], мини-кафе было. По-моему, даже, может быть, и кофе там было. Потом кофейня была на этом, на Кузнецком мосту, прямо напротив ЦУМа [прим. – вероятно, кафе «Дружба», ул. Кузнецкий мост, д. 7]. Между Петровкой и Неглинкой как раз. Было кафе в этой, там двухэтажная такая, да? Туда идет уже повыше, а там… вот там была кофейня. А тут наискосок перекрестка через Неглинку, там столовая была [прим. – ул. Неглинная, д. 8/10]. Уже с углом-то выходила на Кузнецкий вверх, а фасадом на Неглинке стояла и выходила на сквер перед ЦУМом. Там перед ЦУМом был сквер раньше. Сейчас не знаю, есть или нет.
[Нет, по-моему. Там продолжение ЦУМа построили.]
Там перед ЦУМом был большой сквер, достаточно большой. Ну не знаю, наверное, метров пятьдесят, наверное, семьдесят даже. Почти квадратный был такой большой между улицами. И вот там была столовая, там тоже, по-моему, кафе, а, кофе нет, там кофе так… ну как там в этом, столовая самообслуживания. То есть в центре-то там не было особых проблем, где зайти. В этом, в Козицком, этот самый был, Столешников. В Столешниковом переулке, да? Нет, не в Столешниковом, в Козицком. Там как этот магазин-то назывался?
[В Козицком… Елисеевский что ли?]
Елисеевский [магазин] [прим. – Тверская ул., д. 14]. Ну, в Елисеевском там кафе… или была… Дело в том, что там вот основной зал, потом выходишь, задний выход в Козицкий переулок, а прямо еще там небольшое был такое… комната. Что там было, что-то я помню, что там что-то… не то там… хлебный отдел был или кофейный отдел. Нет, не помню.
[То есть ты в Елисеевский ходил с Козицкого?]
Нет, я-то ходил чаще всего оттуда, поскольку… через улицы… Тверской. В Козицкий [переулок] просто когда входишь, то налево-то основной зал здоровый, а направо там небольшой зальчик. Вот что-то там помню, что был такой зал, а была там нет кофейня или что-то… Там что-то такое, то ли там торты продавали, то ли… ну там. Дело в том, что когда вот с основного входа входишь, там тоже направо вход в основной зал, а налево тоже был какой-то зал. И вот налево тоже там, вот тут, по-моему, торты были. Вот видишь, начинаешь вспоминать, выясняется, что там было три. Основной зал один, а тут еще проход по внешности… так, да?
[Ну когда вот с главного входа заходишь в двери, да, то там прямо что-то еще есть.]
Ну, в общем, давно там уже не был.
[В Елисеевском можно было что-нибудь купить?]
Ну конечно, а что. То же самое, что... Ну, во-первых, там, это самое, всегда можно было в нарезку купить колбаски, сыра там, если немножко, раз-раз грамм сто тебе тут же порежут, и сто грамм порежут, и колбасы порежут. Чай там, и конфеты, и всё, что хочешь. А, потом еще, это самое, перед Елисеевским был, это самое, ВТО – Всероссийское театральное общество. Я там редко был, по-моему, раза два всего.
[Это на углу уже, да?]
А ну, нет. Просто дверь такая была перед уже перед углом. Туда заходишь, и там был ресторан. Ну туда так просто не войти, я помню, что там я всего-то раза два по какому-то случаю там образовался. То ли мне кто-то билет дал, то ли я не помню, но помню, что я там был. А чего я там, как оказался… Потом он сгорел уже в наши годы, где-то в [19]90-е годы, да?
[А Филипповская булочная – она где-то рядом с Елисеевским?]
Филипповская булочная она уже сюда ближе к этой… сейчас как эта площадь Скобелева или… называется…
[Да бог его знает, не знаю. Ну поняла, какая. Напротив Моссовета площадь, да.]
Там еще гостиница Центральная, да, по-моему?
[Ресторан Арагви, а, гостиница Центральная, ну да, была с этой стороны гостиница.]
Перед гостиницей Филипповская булочная [прим. – Тверская ул., дом 10]. Ну тоже всё тут рядом.
[Ну тоже на Тверскую [улицу] всё выходило.]
Да. Ну вот гостиница Центральная, потом Филипповская булочная, потом шёл какой-то магазин, с какими-то… Ну какой-то там не бижутерия, а типа женского белья.
[Что-то тебе не интересное]
Галантерея какая-то была [прим. – возможно, речь о магазине Березка]. А потом уже Козицкий переулок. После Козицкого – это Елисеевский. За Елисеевским – ВТО. Что-то ещё было какое-то мелкое. А после ВТО уже всё тут.
[А булочная-то, она большая была?]
Филипповская ну приличная была, да. Не то, что закуток. Она приличная была, большая.
[И что там продавали такого?]
Ну как, заходишь сюда, тут вот такой зал. Можно было кофе выпить, стойки там для перекусить, а направо, тут еще вот такой зал. Тут хлеб продавали всякий.
[То есть он на переулок.]
Вот такой был зал, а тут другой зал был. Ну то есть приличное помещение было.
[Там было как, с прилавками? Не самообслуживание?]
Тут как-то стеллажи были такие. Заходишь…
[Хлеб сам брал или надо было его пробивать сначала?]
По-моему, сам брал. Касса была на выходе. Ну тут на углу касса стояла. Заходишь в зал, тут приходишь, оплачиваешь и уходишь.
[Кроме калачей, что там еще было?]
Не, ну там всё было. Там и черный хлеб всевозможный был, и батоны разные были, и вот эти были – из вот этого тугого белого теста были. Калачи, паляницы там всякие. Я помню, что мне это нравилось… вот эти французские булочки были, как это, такие, как пирожок с разрезами такой. Она тоже стоила что-то там копеек семь.
[Заостренная форма?]
Она меньше была. Вот такая и разрезана здесь. Она отворачивалась и запекалась. Тут немножко беленькая, а тут уже коричневая. Такая вот булочка. Французская булочка. Вот такой формы. А размером вот так, примерно. Вот так. Так расширяется и так сужается.
[Сантиметров пятнадцать в длину?]
Ну, наверное, да. А вот всё это исчезло. В [19]90-е еще как-то поддерживалось. А вот где-то к 2000-му году, по-моему, всё закрылось. А, я помню, что, это самое… вот… Как это называется…, круглое-то, не баранки, а…
[Бублики.]
Бублики еще там были из этого теста… Я помню, что потом бублики я еще… где они… они не только там были. А бублики, вот когда я на Воротниковском-то жил, то через… вот Садовое кольцо тут идет, да? Тут дом стоит такой сплошной. А тут во дворе стоит какой-то двухэтажный особнячок. Тут Чеховский домик [прим. – М. Дмитровка, д. 29, стр. 4, адрес А. П. Чехова в 1890-1892 гг.] был. Вот тут. А тут Малая Дмитровка. За Малой Дмитровкой тут на углу Садового тоже что-то какая-то странная лавка была [прим. – на месте совр. ул. М. Дмитровка д. 20, пекарня снесена в 1982 г.]. Ну не лавка, а вроде бы в торце дома. Ну какое-то такое. А может быть и будка такая, я уже не помню. И в этой тоже был хлебный такой киосочек. И там были вот эти калачи из тугого теста.
[Калачи или бублики?]
Не калачи, а бублики. Вот, бублики из этого теста. Вот именно тут. Таких мест я помню, вот только здесь и еще в этом самом – вот Лида [прим. – вторая жена информанта] потом работала в Шмитовском проезде. И вот там… Ну там был какой-то гастроном, и у них была какая-то печка. Сами делали. И там были точно такие же. Такого же типа бублики. Может они и делали для этой. Ну здесь как-то не было, что это типа вот магазин. Это было типа нашей какой-то лавочки, вот такой. Какой-то, типа киоска, просто. Вот, не помню я, то ли он стоял отдельно, то ли внутри дома это окно было. Черт его знает. Наверное, отдельно. Так что это была большая тоже редкость. Ну то, что в Филипповской, там всегда это было. Туда тоже, когда уже здесь не живешь, то туда бегать тоже… Туда бежать надо, обратно. Нет. Там это я знал уже в другие времена. На Шмитовском проезде. Откуда они? Это можно же по интернету, по истории установить. Кто-то же пёк все эти изделия. Поставлялся сюда. Главное, это традиция-то этой самой, Филипповской-то булочной. Она даже советские времена пережила. Это же удивительно.
[Ну постсоветские уже не пережила.]
Это значит, был какой-то высокопоставленный любитель этого дела, который тоже эту традицию помнил и пытался сохранить. Потому что если бы не было покровительства сверху, то ее бы тоже давно, уж в [19]17-м году бы уже она, наверное, не существовала. Тем более, там такие голодные времена были. Что там, это надо было иметь поставку хлеба, масла там, муки и так далее. Ну печи-то понятно, были, как всегда там. Это уже в наше время исчезли печки.