История основания Выборга и его перехода от нации к нации. Выборг – дважды туристический город. Выдающиеся люди Выборга – Аалто и Ульберг. Названия выборгских улиц (00:00:00-00:18:05)
[Личный элемент — это для нас очень важно. Что там тогда было?]
Значит, впервые уже не помню, вторая половина [19]90-х годов, буквально на день… т. е. сначала приезжал на день, там поближе… Т. е. с утра уезжаешь из Петербурга, а к вечеру возвращаешься обратно. Потом со временем всё длиннее, длиннее… т. е. больше… ну, всегда в пределах недели, и постепенно накапливалось, всё чаще хотелось возвращаться. Понятно, что всё равно взгляд туриста, т. е. многое по книжкам, сравнительно мало из местной жизни. Но, наверное, потом тем интереснее будет сравнить. Смотреть т. е. Про сам город… общие слова, т. е. самые короткие, без занудства, чтобы координаты просто были. Т. е. по географии — Выборгский залив… Вот есть большой Финский залив, у него два таких серьезных углубления в российской части: один — это Петербург, другой — Выборг. Выборгский залив — такой очень удобный для войны, потому что он закрыт с другой стороны, т. е. старая шведская крепость Тронгзунд, которая сейчас Высоцк, залив закрывает. В последний раз это пригодилось в Крымскую войну: датские [?] англичане хотели нас захватить, дальше [крепости] Тронгзунда пройти не смогли, дальше внешней крепости. Ну, условно говоря, как Кронштадт, только для Выборга. Там совсем другой мир, там строгая погранзона, брать пропуск в «сером доме» в Питере, я никогда не пробовал и… не знаю, что там. Город во внутренней части залива, и тоже по географии: река Вуокса, которая сейчас из [реки] Саймы в [озеро] Ладогу течет — когда-то ее рукавчик тёк и в сторону Выборга, буквально рядом впадал. И в самом начале, когда там все по очереди пытались устроить крепость, это тоже было важно. Т. е. как у Петербурга [река] Нева, так же там когда-то была [река] Вуокса, которая потом обиделась и на другую сторону ушла. Т. е. по истории… т. е. почему это важно? Потому что развивается город такой вот, письмо в Простоквашино — постоянно вот там вот слоями, постоянно переписывается это… впечатление. Почти везде. На всех… во всех частях города. Видимая история начинается со шведов, но официальная дата — 1293 [год], 400 лет шведских, потом 1710 [год] — там при Петре I завоевывают… там в 1720 [году] Швеция признает официально, что потеряла… начинается 100 лет российская Выборгская губерния. С начала XIX века Александр I… откусывает у шведов еще всю Финляндию, делает княжество Финляндское, Выборгскую губернию отдает туда. 100 лет такой вот финляндской… относительной автономии. Т. е. потом межвоенный период, независимая Финляндия, [19]40 год, т. е. вот [19]40 год — первая война локальная, до [19]45 [года], понятно, большая. Когда город опять опять превращается с [19]45 года советский город Виипури, который быстро становится Выборгом… начинается новая, советская (потом постсоветская) история. И еще до этого, т. е. так вот умозрительно, на бумаге известно, что было время, когда там карелы и новгородцы что-то пытались свое основать… Т. е. при всех там больших трениях между там Финляндией и Советским Союзом, Россией, у них было единственное общее стремление «Ну, давайте найдем что-нибудь пораньше, вот наше исконное, до шведского». Сначала пытались вот на Линнасаари острове искать — это потом покажу, расскажу где. Ничего не нашли, потом где-то вот в главном Выборгском замке… вроде бы какие-то там следы карельские нашлись, но… Ну, условно говоря, внешне это незаметно, археологи… т. е. там археологи что-то знают слегка, но не больше. Тем более всё было деревянным и не сохранилось бы. Ни за что в любом случае. Дальше, следующее, что сильно накладывает вот сейчас… условно говоря, последние полвека, — город туристический, причем, что важно, дважды туристический: для России и для Финляндии интересно. Финны очень сильно в эту вот память о Выборге вкладываются. Можно сказать, такая дважды травмирующая. Первая, понятно, что вот война [19]40 года и Выборг перестает быть финским… Такой главный, замечательный памятник есть, сайт «Виртуальный Выборг» — там буквально для каждого дома — вот компьютерная графика. Всё. Т. е. всё восстанавливали. Т. е. можно… по городу [19]39 года можно путешествовать спокойно.
[Это финны сделали?]
Это финны сделали, но там на всех языках, включая русский, естественно. Называется «Делимся своей памятью, своей историей, нам никому не жалко». И травма своя внутренняя — просто вот в любой финский… в Финляндии книжный магазин зайти… т. е. много толстых книжек «Гражданская война начала [19]18 года». Выборг — это такой последний город сопротивления красных … т. е. последний город, который вот Совнарком Финляндии удерживал. Т. е. за этот вот считанный… за этот последний месяц там успел и красный террор, и белый террор такой вот очень серьезных для Финляндии масштабов пройти, в общем… Это для финнов тоже… т. е. тоже важно. Т. е. что от них остается. Опять же, вот по слоям. Т. е. вот то, что сейчас называется Старый город, раньше… ну, это исторически называется Крепость — это такая вот средневековая шведская часть. Как положено, было закрыто валами, их тогда и по всей Европе… там ближе к XVII-XIX веку снесли окончательно, но следы остались понятные. Потом, при шведах же это, XVII век… за XVII век в основном крепость расширилась, часть Панцерлакса. Тоже вот старый крепостной город, но чуть побольше — это то, что Россия… вот та часть, которая Россия получила. Средневековый город плюс немножечко укреплений, которые тоже остались. Потом вот российский губернский город, стиль понятный, как вот в Хельсинки Сенатская площадь, как в Москве район Хамовники, — там много вот такого вот желтые дома с классическими колоннами. Здесь немножко поменьше, вот главная улица Старого города, которая с конца XVIII века там до финской независимости была… екатерининская, Katariinankatu. Такой главный заповедничек вот этого… российского стиля. Потом вот такая настоящая Финляндия, не только административная, где-то ближе к концу XIX века начинается. Т. е. к моменту, когда Выборг стал Великим княжеством Финляндским, город был такой… полурусский, полушведский, естественно... русские военные, т. е. там остатки шведских купцов и бюрократов, финны в него постепенно включались. К концу XIX века финский город, и… первый такой типичный узнаваемый финский стиль, то, чего много там и в Хельсинки везде — это финский модерн, финская романтика. Примерно как вот северный модерн в Петербурге, в Швеции, но больше гранита и всякие такие… ужасные морды вот на фасадах. Т.е. то, что вообще в масштабах всей этой вот культуры, главный образец — это вот страховое общество Похьола в Хельсинки. У них вот на главной улице, Alexandrinkatu. В Выборге морды попроще, там гранита поменьше, но стиль тот же, узнаваемый. Потом, в межвоенный период, общеевропейская конструктивистская мода… тоже ее переняли, и вот это тоже общее… главное, чем этот финский межвоенный Выборг вообще вошел в… что называется, в мировую культуру. Такой один из главных предметов финской гордости — это, во-первых, архитектор Алвар Аалто, понятно, и… Т. е. главная вещь, которую он дал миру, — это его знаменитая «табуретка № 60». Такой образец икеевского стиля, которого тогда еще не было, он с Аалто, по сути, начался. Фанерная кругляшка с такими вот изогнутыми фанерными ножками. «Stool № 60» — это… ну, условно говоря, как для Советского Союза там спутник там или, не знаю… или вот собака Лайка где-то. На таком же уровне. И вот знаменитая «табуретка № 60» — Аалто придумал как раз для библиотеки в Выборге. Вот всемирно признанный гениальный архитектор, т. е. в основном на нынешней финской территории, в основном в Хельсинки себя проявил, но… т. е. одной лавкой в Выборге тоже след оставил. В основном эти вот оба главных финских стиля — вот романтика и конструктивизм. После — это, так сказать, местный архитектурный творец, можно сказать, весь город в его главных чертах создал, — Уно Улберг, который… т. е. все такие главные, ключевые здания, кроме там шведских-российских крепостей — это по большому… счету его. Советская… советский период, первые четверть века совершенно невыразительный, обычные дома, как везде шлепают. Где-то с рубежа [19]60-[19]70-х [годов] я не знаю, что приключилось, но приключилось в хорошую сторону: что вообще говоря, мы живем… то, что мы в необычном городе, давайте хоть немножечко это учитывать и что-то такое… ну, интересное, с выдумкой. [19]70-[19]80-е [годы] — это вот советский брежневский модерн… не самый плохой, который можно увидеть. Т. е. среда образовывалась так, следующий слой, который тоже приходится учитывать — это название улиц. Т. е. исходный пласт шведский, потом добавляется русский, имперский… Ну, во-первых, военные — там улица Казарменная, там вот такого рода. Т. е. вот Казарменная [улица], Батарейная [улица] там — понятная привязка ко всему военному. И, понятно, в честь императриц. Район Аннино, улица… вот самая главные улицы Екатерининская и Александровская, самые парадные… Потом, где-то с середины XIX века начинает работать вот финская местная автономия, и такой пласт собственных названий — он в основном из двух… два там, три главных источника. Первое — это вот шведская… местная шведская военная, инженерная… эта вот история: там и генерал-губернатор, и инженеры, которые город сформировали… Т. е. неизвестные во всем остальном мире, но в городе заслуженные. Т. е. понятно, там свои… не знаю там, свои просветители, выдающиеся люди вроде Агриколы, но им тоже кусочек на карте нашли. И такой большущий источник — это «Ка́левала». Т. е. там в честь… условно в честь персонажей «Калевы»… Ну, можно представить, как если бы в русских городах там улицы в честь, не знаю… персонажей «Руслана и Людмилы», оперы «Снегурочка» что-нибудь называли — было бы красиво, но… непривычно. Там — нормально, еще один источник. И [19]45 года — тоже понятный советский пласт: Московский [проспект], Ленинградское [шоссе], Кутузова [бульвар] — такой набор. Ну и абсолютный чемпион навсегда — это и переименование в вот этом старом шведском крепостном городе. Там чуть ли не с самого начала было рядом два монастыря францисканцев и доминиканцев, по ним назвали две соседних улочки: улица Серых братьев, улица Чёрных братьев. Так в фильме «Имя розы» с Шоном Коннери, по их типичному прикиду. Приходит в [19]45 году… советская уже армия и советская власть — нужно как-то переназвать. Маленькая загадка: как их называть можно было? Простая.
[Не знаю.]
Ладно, тогда не буду мучить: [улица] Красноармейская и [улица] Краснофлотская. Какие еще в Советском Союзе аналоги этих вот монашеских орденов могут быть... Причем самое обидное, что, казалось бы, можно было совсем удачно сделать, т. е. и черные бушлаты, и серые шинели — даже по цветам всё подходит, но в последний момент что-то пошло… Ну да, что-то пошло не так, перепутали плюс с минусом, улица Чёрных братьев стала Красноармейской [улицей], улица Серых братьев — наоборот, Краснофлотской [улицей].
[Похоже на этих прям, как мне рассказывали, называли команды «Зарница» — одну в честь подольских пехотинцев, а другую в честь подольских артиллеристов.]
Да. А почему подольских обязательно?
[Они друг с другом воевали. Ну, потому что всем хочется быть на стороне хороших парней, никому не хочется на стороне врагов. Ну, потому что это первый титул.]
Естественно, да. И свои со своими, да. Как францисканцы с доминиканцами. У которых тоже много неприятностей было в течение времени. Т. е. поэтому эти слои… т. е., по крайней мере, для меня что вот… условно говоря, какая это улица была в такой-то период, такую дополнительную… Сейчас в виртуальных очках любят ходить, т. е. любят много уже. Начали такие мысленные виртуальные очки, как это было 100-150 и 200 сколько-то лет назад.
Ядро Выборга — треугольник, ограниченный вокзалом, Замком и Батарейной горой. Районы Выборга и их названия разного времени (00:18:05-00:30:43)
Всё, теперь условная экскурсия, лучше на карту подглядывать. Три… т. е. такой мысленный треугольник, три главных точки, три фокуса, от которого город отсчитывается. Вокзал…. вот железная дорога, значок вокзала. Замок… наверно, понятно где. И Батарейная гора — это от вокзала вправо вниз… ну, найдется в итоге. То, что в этом треугольнике — это ядро Выборга; то, что вне треугольника — ну, тоже немножко Выборг, но в меньшей степени. Вокзал — понятная точка отсчета для тех, кто приезжает. Вокзал, железнодорожный вокзал, вот автовокзал — они буквально рядом друг с другом, поэтому разница небольшая. С вокзалом обычная грустная история: построили ровно перед войной Первой мировой, в [19]13 году, разрушили в следующую мировую войну, в [19]40 [году]. Как выглядел… т. е. я не знаю, хорошо это или плохо, т. е. как в Хельсинки их знаменитый вокзал (тот же архитектор Сааринен), только чуть-чуть поменьше, все-таки не столица, а второй-третий город. Всю жизнь соревновались, т. е. кроме размера единственная разница в хельсинском вокзале — главная деталь на входе, два великана с круглыми фонарями стоят, великаны такие суровые, фонари такие квадратные. В Выборге было помягче: две женщины со снопами чего-то… с венками, вернее, стояли, они настолько мирные, настолько кроткие, что два медведика гранитных просто к ним обеим приползли и рядом… стали. Вокзал разбомбили, вместо него построили такой типичный советский, с колоннами… советский вокзал начала [19]50-х годов. В Киеве, здесь, где угодно в крупных городах… понятный формат. Т. е. там живопись на тему счастливой советской жизни… Хочется побыстрее уйти из хорошего. Во-первых, остался кусочек старого вокзала. Если выйти, встать лицом ко входу в правую сторону, багажное отделение, вдоль здания пройти, примета — шестерёночка. Т. е. вот увидите такую шестерёночку в круге (по ней опознается) и просто, ну, замечаешь, что какое-то не такое здание, не советское. Типичная выборгская история, смотришь — и что-то какое-то вдруг внезапно такое несоветское оказывается. И еще более радостная часть — оба медведя… т. е. женщины потерялись и погибли, как всегда, на войне, — оба медведика в результате выжили и теперь в городе. Один вот в старой, исторической части, где Театральная площадь (до нее еще доберемся). Со вторым было сложнее — он на складе далеко, долго лежал, но… где-то буквально лет пять, чуть больше, назад его вылечили, выходили — и не так далеко от вокзала треугольный скверчик такой есть (к нему еще тоже пройдем) поставили, теперь тоже гуляет медведь. Ну, к вокзалу уж возвращаться — там делать нечего, стиль совершенно другой. Пусть он хотя бы так будет. Да. И я предлагаю по такой схеме: треугольник — сначала внешние части, что там за углами, что там за пределами — потом вовнутрь. Нормально будет, да? За вокзалом, за железнодорожными путями район Папу́ла, по советской номенклатуре официально Железнодорожный район, Железнодорожный поселок (но его не очень так называли, кроме документов). [Район] Папу́ла — удобное слово, так в обиходе осталось, «Сбербанк на [районе] Папу́ле», «Где живешь? — На [районе] Папу́ле»… Более-менее сохраняется. Райончик был и остается… ну, к началу XX века такой совершенно невеселый: казармы, тюрьмы… И сейчас там идешь — этого старого красного кирпича много, СИЗО № 3 на гугл-карте — это напоминание о той старой специализации. Сейчас там не настолько грустно, вот если идти от вокзала вот на… дальше от Старого города справа будет… всё это вот темное прошлое с красным кирпичом, слева… ну, такие вполне фешенебельные такие [19]50-60-х годов домики. Наверное, там жилье даже недешевое. Сравнительно. Это поселок… т. е. этот поселочек вот видно, такой… сейчас тоже себе включу… Т. е. вот он заканчивается таким заливчиком, бухточкой… вот Papulalahti, финский залив… т. е. вот залив Папула как и был в какой-то… Т. е. когда-то в советское время решили сделать повеселее, пускай будет бухта Радужная, не знаю, напоминает о светлом будущем. Кажется, не знаю, никто так не говорит…
[Не было ассоциаций с бензиновой пленкой, что ли?]
Не знаю, тогда люди… не знаю. Официально верили во что-то хорошее, а не в… бензиновую пленку. Вот через бухточку мост, с которого красивый вид в обе стороны, там стоять… что вот замечательно и думать о прекрасном. За мостом еще лучше — там большая гранитная… Да, про название, смотрел на картах, условно говоря, 1905 года русских — там писалось вообще веселее, «Папуля». Жалко, что потом, за финское время такое красивое написание… такое красивое название потерялось, отличное название района было бы, по-моему. За бухтой, как принято в тех местах, такая серьезная гранитная скалочка, холмик… главная местная достопримечательность. На ней до революции была смотровая площадка, и знаменитый великий и ужасный фотограф Прокудин-Горский, который всю Россию тогдашнюю отщелкал, виды Выборга именно оттуда тоже оставил, можно сравнивать. Сейчас… т. е. там, значит, была эта смотровая площадка — она потерялась; была водонапорная башня, тоже удобно… что-то разрушилось, какие-то кусочки остались. Теперь, в XX веке, в духе времени, понятно, телевышку именно там поставили. Откуда еще всё хорошее людям рассказывать. И вот вокруг этой скалы… ну, такие нормальные были представления о прекрасном в конце XIX века: разбили парк для горожан — и загородные гулянья, рабочие маёвки, понятно, там же устраивать, где же… еще. И такой первый городской стадиончик до сих пор существует, «Локомотив», понятно, называется, как еще… стадион в поселке Железнодорожный может называться, ну… И такой, вполне… непритязательный. Дальше вот, за этой Papulalahti, вот этой бухтой Радужной… т. е. в дореволюционное время… т. е. всё уже совсем невеселое старались отправить. Скотобойня, т. е. больница для психических больных со временем ушла в город, мясокомбинат до сих пор как-то работает, традиции живут. И поселочек, который сейчас поселок имени… ну, который поселок Кирова сейчас, примерно так и называется. Еще с этого вот… вот еще с конца XIX века как рабочий поселок при той же скотобойне там существует. Сначала по местному землевладельцу назывался, потом, ну… такая вот нормальная финская привычка времен вот этого национального возрождения — всё, что плохо лежит, нужно называть или Karjala, или Kaleva. Вот этот поселочек назвали Karjala. Т. е., опять же, еще в чем тоже вот… как бы, Россия с Финляндией совпадает — что это Карелия, так и «Карела». И всё. Т. е. вот кроме этого поселка Кирова ничего сильно нет, дальше там дачи, что-то такое начинается — это уже не город. Вторая точка, такая самая туристическая, самая визиточная — шведский… вот бывший шведский замок, башня Святого Олафа — это вообще просто… не знаю, такой главный силуэт города. Если там случайно человек что-то видел, что-то знает — именно о башне Олафа. Сам замок, ну… сейчас, понятно, всё для туристов. Ну, немножечко для археологов, а так деньги с туристов зарабатывать, т. е. понятно, туристические магазинчики, сувенирчики — всё, что угодно. Попытки сделать стрёмные аттракционы: рыцарские, тюремно-пыточные, какие-то еще — не был, не знаю, не любитель. Но, может, найдутся информанты, которые [нрзб. – 00:30:13].
[Наверняка.]
Вход, понятно, за деньги в самое заманушное, но можно и бесплатно красиво побродить. Ну т. е... Некая точка фокуса для… т. е. для внешних, и чтобы… и для красивых фотографий, чем… Т. е. в общем, да, скорее так.
Острова возле Выборга. Исторические памятники. Парк Монрепо (00:30:43-00:50:51)
За... что за... Т. е., опять же, что интересного за замком? По географии острова — один большой, один поменьше, мелкота вообще не считается. С большим островом… до советской власти он назывался Замковский остров, соответственно, Слотсхольм и Linnasaari. Вот на старых российских картах, там писали Линнасаари, как на финских. Потом, за советское время, всё решили поменять. Т. е. название крепостной… т. е. название Замковый остров закрепили за островком, где сам замок находится. Раньше никак не назывался, просто «Шлосс», и всё. Замок и замок. Ну, там сам островок размером с замок. Замок размером с островок, зачем отдельное название? Т. е. кто-то из… не знаю, там из райкома или обкома, или откуда понял, что непорядок, нужно как-то называть остров, чтобы не нарушать отчетности. Назвали Замковый [остров]. Остров нужно… вот большой остров тем более нужно как-то назвать, назвали Твердыш. Откуда это взяли, не знаю, но как-то под старину, видимо. Что-то такое наше, новгородское, исконное… Если бы мы были старинными новгородцами, как бы мы это назвали, наверное. Т. е. самому интересно, откуда это, откуда этот Твердыш взялся. И рядом, через маленький заливчик, островок поменьше, т. е. был под финским названием Sorvali. В основном сейчас… там же рабочий поселок Sorvali был еще, финский… и сделали Гвардейским, понятно. И остров, и поселок. Во-первых, гвардейского мало не бывает, во-вторых, там половину островка и поселок — это казармы, поэтому более-менее подходит. Вот эти полтора… вот этих полутора островах три таких старых финских рабочих поселка вперемешку с казармами, которые до сих пор сохраняются. Т. е. вот это такой вот непарадный, небуржуйский вот старый финский Выборг, который, в общем-то, никому не нужен, никто его не охраняет, но каким-то… но, как это называется, запас сохраняется, он держится. Такой типаж, вот то, что в Советском Союзе после войны стали называть «немецкие дома» и «финские дома». То, что военнопленные строили — вот примерно этого… Т. е. только изначально получше были построены, и так вот с уютом. В том же вот Sorvali такие… дорожечки там из гравия, из булыжничка, как будто бы что-то вот загородное, уютненькое всё еще. Вот постепенно такие черты такого вот угрюмого советского рабочего поселка тоже появились, но не до конца. Кроме этого, две знаменитости… т. е. масштаба больше человеческих, первое, что оставили военные… Первое — это Анненкрон, вот такие вот военные укрепления, как питерский Кронберг за Петропавловской крепостью там. Ну, т. е. понятно, военная мода XVIII века. Вот то, что на плане так картонно выглядит, там бастионные редуты, вот это всё… В честь Анны Иоанновны, можно время посчитать, когда это примерно построили в середине века. Сейчас такое очень тихое, уютненькое место, там хорошо гулять: такой гранит, заросший мхом, вереск, иван-чай, вся эта вот финно-скандинавская… ингерманландская такая она там еще в этом районе, природа. Т. е. ничто не напоминает, что в [19]18 году белый террор, там массовые захоронения, там сколько-то вот сотен человек, сколько человек расстреляли… И такие немножечко исторические… войны были. Такая славная российская… там воинская дата — 1710 год, взятие Выборга. Миних, Апраксин — вот эта вот петровская гвардия вся в этом поучаствовала. 1910 год — Россия устала от смут и потрясений, нужно что-нибудь хорошего — отпраздновали 200 лет взятию Выборга. Поставили обелиск взятию Выборга как раз вот в Анненкроне, в Аннинских укреплениях. Потом, чуть… в этом же кусочке, т. е., условно говоря, через дорогу на холме поставили памятник Петру I. Через буквально десятилетие финская независимость, для финнов это… ну, не очень-то славные даты. Т. е. вот… напоминание о том, как нашу землю завоевали и там 100 лет с нами не считались. Убрали памятники и вот взятию Выборга, и Петру I. Приходит Советский Союз, «как это так, наши славные даты возвращаем назад!» Вернули. Борьба о памяти. Следующее… за вот Аннинскими укреплениями по той же дороге дальше примерно минут 40-50 — ну, с каким настроением таким… соответственно, таким шагом. Такой знаменитый тоже для всех туристов парк Монрепо, т. е. семья барона Николаи… т. е. несколько поколений это благоустраивало. Ну, по своим представлениям о том, как должен выглядеть образцовый парк: чем там развлекаться, там, не знаю… грот Нарцисса, храм Нептуна, готический замок, сказитель Вяйнемяйнен на гуслях чего-то наигрывает, не знаю там… блэкджека и шлюх не хватало, тогда еще мода на них не дошла, но… Т. е. но можно все эти украшения… все эти развлечения XIX века вытерпеть, потому что действительно место красивое: там гранит, берег, сосны, всё отлично. Да, т. е. бароны Николаи не дали это всё вытоптать. Ничего так, до сих пор сохранился. И когда идешь к… вот к [парку] Монрепо, парк будет справа в сторону берега, слева будет этот самый… один из финских поселков, по-фински был Saunalahti. Вот на этом островке видно вот такое… выемка… бухточка. Т. е. ключевые финские слова, они повторяются «lahti» — залив, «sauna» — понятно, что банный этот там… мыс как-то, бухта, или что… и вот залив это переводят. По-советски поселок Северный. Т. е. финское название ушло. Длинноватое все-таки. И теперь, значит, вот возвращаемся немножечко назад. Опять же, Аннинские укрепления, через дорогу памятник Петру I, вот этот петровский… холм видно. Мыс такой, как на Калифорнию похожий. Уже… т. е. вот который так уже вдоль Старого города идет. Т. е. финское [мыс] Tervaniemi, русское Смоляной мыс, точный перевод «смола»… «Terva» — это смола или дёготь, нефть… не так существенно. Там скорее… т. е. там это скорее, чтобы гулять, чем жить. Из того, что там буквально… т. е. памятник Петру I на входе в эту вот «Калифорнию», [мыс] Tervaniemi стоит, и самое заметное здание, которое в глаза бросается, сейчас… т. е. это межвоенное, начала [19]30-х [годов] здание архива. Как и всё большое и красивое — Уно Улберг запроектировал. Сейчас архив, причем вот ленинградский областной, там так хорошо сделано, не для масштабов городка. Сколько там сейчас?.. Вот 75 тысяч. И тоже такая типичная выборгская история: конец… в общем, там первое послереволюционное, после [1]905 года… первые годы, император Николай Александрович решает, что что-то в городе не хватает большого военно-морского православного храма, и… Т. е. вот закладывает… распоряжается его сделать. Закладывают большой фундамент… Нигде не видел картинок, каким его планировали сделать. Ну, воображение подсказывает что-то вроде вот военного… что-то вроде морского собора в Кронштадте, наверное, можно мысленно подставить, как бы он там стоял. Финны потом… война мировая, война гражданская… т. е. финны начинают Выборг обустраивать, думают: «Что-то фундамент простаивает, а нам архив как раз в городе новый нужен», — и такой этот вот серьезный белый куб, который хорошо видно вокруг, он теперь этот полуостров определяет. Где-то рядом тоже улберговская… хотя нет, кажется, не Улберга, но тоже вот того же финского времени больница, которая стала военным госпиталем, достраивается, тоже работает. Если есть лишнее время, ну… там, где не заборы, не закрыто, хорошо тоже погулять, видно залив на всё красивое. Вот да, еще два поселочка, чтобы не потерять — Sorvali (Гвардейский) на островке, Saunalahti (Северный) по дороге в [парк] Монрепо и есть Impiniemi (Петровский). Там на… не знаю, на спутниковой карте видно. Рядом с Петровским холмиком третий помещается. А, и да! Про как раз… про этот вот, как раз этот вот поселок Impiniemi, «Девичий мыс», т. е… Один из знаменитых людей, который Выборгу пользу принес относительно, — это был Ленин, который там два раза прятался. Сначала в [190]7 [году]... в обе революции, в сложный момент: сначала в [190]7 году, потом в [19]17 [году]. И, благодаря этому какие-то маленькие кусочки этого старого рабочего Выборга сохраняли от бульдозера. Один из них здесь, в советском поселке Петровский… т. е. был филиал музея Ленина, потом вот филиал убрали, оставили только один в Южном поселке, более поздний… ну, отдали краеведам. «Ну чего вам, ладно, есть исторический дом, прибирайтесь дальше». Всё. Т. е. дальше уже тоже не… собственно, дальше, за [парком] Монрепо уже не Выборг, а что-то свое. Батарейная гора — третья точка. Видно ее? Там просто вот эта зеленая елка такая…
[Зеленая елка.]
Справа вниз зеленая елка.
[Ага, что-то вижу.]
Всё, отлично. Это граница вот именно города, городской черты, до середины XX века, до советского времени. Сама Батарейная гора — это укрепления российские, которые решили после Крымской войны возводить, когда поняли, что всё сложно, в следующий раз на внешней крепости… враг может попасться более коварный, на внешней крепости не остановится, нужно дальше укрепляться. Несколько десятилетий, примерно полвека, всю гору такими вот бастионами каменными там, и всем, чем угодно, закрывали, насыщали. К началу XX века, как раз когда надобность постепенно стала теряться, это всё достроили. В результате осталась красивая гора — тоже гранит, сосны, вот мхи… то, что там вот умеют отлично. Место, где прекрасно… провожать… встречать закат, провожать уходящее солнце с видом на… там хочешь Старый город, хочешь на новый советский. Спортивные ребята там тоже всегда бегают. Т. е. вот там жизни много есть, я это место жутко люблю просто. И рядом с горой… т. е. рядом с военными финская тоже забота о мирной гражданской жизни — центральный… это вот [19]30-х годов уже, в основном, начало — больница, которая сейчас туберкулезный диспансер, всё равно работает, конструктивистская, центральный стадион, который стадион «Авангард»… В Турку есть похожий кусочек, тоже стадион, где великий Пааво Нурми, олимпийский чемпион, бегал. Такая же гора. Это место в Турку тоже нравится, можно побюджетнее в Выборге очень похожее место тоже найти. За горой, за этой третьей стороной треугольника, что дальше? Были раньше такие финские рабочие пригороды. Причем не в формате этих вот финских… XX века финских домов каменных, а по старинке, деревянненькие… деревянки одноэтажные, тоже финский стиль, но такой более старый, более простой. То, по чему в Хельсинки теперь, как я понимаю, жутко ностальгируют. Там выпускают альбомы, «А мы были такие деревянные, такие одноэтажные…» Потом большие деньги пришли — и понастроили. Делового жилья. В Турку кое-где остаются, издаются такие партизаны. В Выборге за Батарейной горой остался один-единственный домик, в котором Ленин… дом рабочего Хейкконена, где Ленин не только прятался, но и готовил революцию, которая судьбу человечества изменила. Всё остальное с [19]60-х годов… такое вполне… такие вполне советские микрорайоны, не самые плохие. Всё это застраивается, абсолютно другое, абсолютно непохожее на эти старые пригороды. Немножечко кладбищ, вот, и домик Хейкконена (он же музей Ленина) напоминают о том, что когда-то… Т. е. большой вот советский город. И что еще здесь, какой ориентир последний? От Батарейной горы к заливу судостроительный завод, близко не подойдешь — закрыто, но с горы тоже красиво смотреть. Такие внешние части города.
Рассказ о «внутренностях» треугольника: заливе «Большой ковш», отеле «Бельведер», гостинице «Дружба» (00:50:51-00:58:11)
Теперь внутрь треугольника. Мысленно возвращаемся к вокзалу. От вокзала треугольничком можно идти прямо вот вдоль оси — это нынешний Ленинградский проспект, бывшая Александровская [улица], бывшая Karjalankatu, бывшая [улица] Маннергейма. Ну, Ленинградский [проспект] имеет смысл — потом это переходит в шоссе на… потом это с небольшим поворотом переходит в шоссе на Петербург — пусть будет. Можно пойти от вокзала, сейчас… вправо — это такой финский город среднего класса, это будет совсем на потом. И последнее, сейчас я… Да, точно, и вот направо — это… если хочется самую большую «вкусняшку» быстро получить — это от вокзала к замку и к старой крепости, к Старому городу прямая дорога. Т. е. вдоль автовокзала очень быстро переходит к заливу, который вообще вот… [залив] Salakkalahti, люди попроще его [залив] «Большой ковш» называют. «Salakka» — это рыба уклейка, наверное, правда там водилась когда-то. Берег, который ближе к Старому городу, который на карте внизу, был тоже Salakkalahti. И всё было бы хорошо, если бы не юбилей комсомола, 40-летие, после которого это стало улица 40-летия ВЛКСМ. На самом деле, это сильно не испортило, очень приятно идти, такая аллея с скульптурками всякими веселыми. Это место, вот этот самый берег Salakkalahti, берег «Ковша» — главное для городских праздников. На День города салют, музыка, «оле-оле» в основном. Ну и просто вечерние веселья, гулянки там, мордобои… самое т. е. вот… если не где-то на окраинах, то самое милое дело именно там. Т. е. вот фонтанчики такие прямо в заливе… Если гулять, то именно там. Два берега залива, немножечко разные истории. Т. е. вот часть, которая более городская, часть… внизу. По большому счету три основные здания, все очень разные, типичная выборгская история… совершенно несовместимые вещи. Самое печальное, самое безумное — огромная стена, 16-этажка, не знаю… какое-нибудь московское… какой-то дом из московского [района] Беляево, я не знаю, огромнющий. Бумц! Взяли там и поставили, зачем — не знаю. И такой вот… маленькие старые квартальчики — что-то немножечко осталось, но в целом… бу-бух! Рядом с этим такое финское конструктивистское индустриальное здание, т. е. тоже такое… тоже таких [19]30-х годов. Была торговая компания, в советское время сделали фабрику колясок, сейчас опять что-то… т. е. опять, кажется, что-то вроде бизнес-центра там устроили. Скажем так, по сравнению с 16-этажной громадиной, которая всё забивает, очень так стильно, уютно смотрится. И третье, это вот ближе к углу, ближе вот к Karjalankatu (Ленинградскому проспекту) историческое место уже для России — отель «Бельведер», где депутаты Думы в 1906 году, после того, как Николай II созыв разогнал (сюжет из школьных учебников), собрались в Выборге, выпустили выборгское воззвание не платить налоги… И после этого их наказали, в депутаты они избираться больше не смогли. Что такое отель «Бельведер» в начале XX века? Ну, в относительно богатом губернском городе примерно можно представить. Рядом с конструктивистской финской фабрикой, рядом с огромнющей советской 16-этажкой. Ничего, как-то там «волк, коза и капуста», «камень-ножницы-бумага»… что-то они вместе создают. Другой берег, еще один такой очень узнаваемый силуэт — гостиница «Дружба». Начало [19]80-х годов, специальная… т. е. такая вот интуристовская гостиница. Финский проект, финские строители. [19]82, кажется, год. Успевают построить. Рядом главное украшение — два драккара, викинговских лодок, подарочек от тогдашнего мега-фильма «И на камнях растут деревья» — такой... наш русский… тогда еще славянский парень Кукша, у него дружба братская с викингом, у него любовь с этой… с дочкой конунга. Т. е. в результате несчастливая, но напряжение создается. Т. е. такой фильм общий, там российско-финско-шведско-норвежский и всех на свете, с понятным посылом «всё у нас было сложно, всё перемешано, мы в конечном счете братья, и наши истории пересекаются». Потом где-то встретил, что вот знаменитый Арон Гуревич — главный советский спец по викингам там, Школе «Анналов» и всему остальному этот фильм консультировал. Наверное, не совсем «клюква»… меня тогда не впечатлил. Но, в общем, самое главное, что остался главный реквизит — эти вот два драккара викинговских. Решили «не пропадать же, пускай набережную рядом с гостиницей украшает [19]85 год».
Выборгский криминальный авторитет Петров (00:58:11-01:00:35)
Чем эта гостиница «Дружба», самое главное, замечательна — в… т. е. к самому началу романтических и [19]90-х там поселяется ключевой человек города последних 20-ти лет по имени Александр Петров. Сначала просто электрик-монтажник в гостинице… по совместительству понятно, что фарцовщик, иначе зачем в гостинице сидеть? Постепенно самый сильный браток, постепенно, как бы, стали называть «авторитетный бизнесмен», который во всех главных вот бизнес-активах города кусочек себе имел. Судостроительная компания, целлюлозно-бумажный завод, порт, энергетика… И штаб-квартиру он сохранил вот так вот по-братски там же, в гостинице «Дружба». Все главные вопросы в городе нужно было решать… именно там. Сейчас это уже в большой степени история. Последние годы у него было сложно. Такое первое счастье, переходящее к несчастью, был любимый сын Виталик, который добился успеха, стал автогонщиком «Формулы-1» в команде «Рено» — это действительно круто. Но денег требует больших. Т. е. весь выборгский бизнес — большой, средний и малый, какой угодно — работал на Виталика… это самое, на «Выборгскую ракету» из команды «Рено». Потом всё испортилось… с высокими покровителями, заинтересовался следственный комитет, и в октябре прошлого года неизвестная случайная пуля закончила жизнь [нрзб. – 01:00:14]. Но гостиница «Дружба» как памятник эпохе стоит, никуда не девается. Вот мысленно поминаем Петрова, и к замку…
Памятник Кнутссону (01:00:35-01:04:51)
Замок, получается, через мост, мы туда не идем. С другой стороны моста такой главный туристический фокус, который сложно избежать, — памятник Торкелю Кнутссону. Главный ориентир… Т. е. это памятник, который тоже… вот это после [1]905 года, когда смуты и волнения там стали одолевать отчизну нашу, и в Финляндии тоже всё было сложно. Значит, Николай решил сделать послабление: ладно, пускай у вас будет памятник Кнутссону. Это как раз вот швед, военачальник-основатель крепости в 1293 [году]. Такие маленькие… т. е. это то, что уже за городским валом, т. е. за уже снесенными… Чтобы было проще ориентироваться, две улицы — Северный Вал, Южный Вал — так и остались, чтобы напоминать. Там, где [улица] Северный Вал, кусочки какие-то вала… маленькие кусочки вала ближе к мосту остаются. И как раз вот перед этой площадью с памятником Кнутссону маленькая дорожка на замок. Были городские ворота, на месте, где городских ворот, тоже это вот финских автономных еще… дореволюционных, кажется, времен… две скульптуры, из которых потом стиль ВДНХ позже вырастет. Статуя торговли, статуя промышленности, статуя с шестерёнкой, статуя с… рогом изобилия, кажется. Сейчас… ну, я сейчас не помню. Можно через них символически пройти. Площадь, этот вот… маленькая, компактная, для туристов очень хорошая, там вот красивый памятник такой. Его, понятно, тоже сносили, восстанавливали, цикл себе можно представить. В советское время снесли там, в постсоветское вернули — вроде бы так, могу ошибиться здесь. Или чуть пораньше т. е. Что там еще? За памятником создает он этнографический музей — тоже мода конца XIX века, ганзейский стиль, т. е... Воссоздать себе эту вот ганзейскую… история, которая здесь не очень-то была, но а что? Теперь деньги появились, имеем право. Справа… сейчас я могу перепутать… В общем, рядом с ним… т. е. домик, который какое-то время был тоже со сложной историей: перед войнами он был… т. е. сначала там частный домик богатого судьи, потом гостиница. Тот же самый под ганзейский стиль. Потом, это вот в позднесоветское время, когда для интуристов город пытались чуть подкрасить, его отремонтировали, в сложные [19]90-е [годы] сгорел, долго так стоял неприкаянный. Сейчас опять работает, деньги с туристов собирает, магазинчик там… кажется, маленькая гостиничка люксовенькая, всё как положено. И рядом тоже такой — ничего не должно пропадать — здание гауптвахты. Маленький павильончик, там ресторанчик сделали, ничего. Ни разу не был, но, наверное, оборот хороший, в обычное время место бойкое.
Границы Старого города (01:04:51-01:09:10)
Это такой вот… одна визитная карточка, фокус Старого города. На противоположной стороне Рыночная площадь — тоже это был такой внешний выход перед городскими воротами. Вот вообще это граница Старого города. Понятно, [улицы] Северный Вал, Южный Вал. Нынешняя Пионерская [улица], бывшая Рыночная [улица]. И там вот маленький… т. е. вот дальше… Видите масштаб, да?
[Да.]
Вот от нее идет вниз Пионерская [улица], которая исторически Рыночная [улица]. Потом такая улица цветов, дореволюционная Казарменная [улица]. Это примерно граница старой городской стены, ну, просто улицы прямые, стена, она… как удобно было. Т. е. была закругленная, вот со стороны ближе к заливу такой вот заметный остаток — это Ратушная башня, Башня Ратуши, не знаю, как это приписали… одна из оборонных башен вот на выходе из города. И рядом с ней другие такие готичные, во всех существующих смыслах, развалины. Сейчас это развалины завода «Электроинструмент» советского, а вообще-то развалины доминиканского собора. Тех самых Чёрных братьев. Там вот улица Красноармейская, которая видна. От францисканского не осталось ничего, с доминиканским… чуть лучше. Хотя бы стены, не знаю… и какая-то там трава, полынь внутри растет, через забор можно заглянуть, рядом с Ратушной башней. И вот между Рыночной площадью и Ратушной башней, тоже такая внешняя сторона, уже сразу за бывшими стенами — нынешняя Театральная площадь. По-советски Пионерская [площадь], потом, в послесоветское время часть названий… чтобы было проще, назад отыграли. Внутри этих границ главный… т. е. такой нормальный, такой средневековый город для туристов, сильно подзапущенный, подразрушенный, но всё равно в хорошей… т. е. в хорошую погоду стоит приехать, погрустить. Склон холма к заливу на карте сверху вниз — где-то брусчатка там, где-то какие-то поворотики немножко есть, такие основные… Т. е. буквально, что называется, на каждом доме можно табличку вешать там длинную, рассказывать, что было. Просто главные ориентиры. Первый ориентир для всех, который все замечают, все залипают, все фотографируются — это развалины старого Кафедрального собора. Там с XV… с конца XV века его построили. Побывал католическим, лютеранским, православным и опять лютеранским. Сгорел, в результате стало разрушаться… Вот эти разрушающиеся там… готические стены и Часовая башня с действительно часами с более поздними, которая сохраняется, но… Но куча фотографий, вот я не знаю там… институт «Стрелка», не знаю, показал бы, что там зашкаливает. Если бы изучал там, где фотографируют, то сказал бы, что зашкаливает это.
Личные предпочтения ТАС в архитектурных стилях Выборга (01:09:10-01:13:37)
И моих личных три таких тоже очень разных эпохи, за что я обычно цепляюсь: первое, мне нравится, но для порядка, чтобы было… Т. е. вот эта вот главная улица Linnankatu, Замковая… В конце XVIII века уже прогнулись перед матушкой Екатериной, сделали Екатерининской [улицей]. Т. е. такая главная улица губернского города Выборга. Дом губернатора, дом, соответственно… здание судебное, т. е. всё, с чем людям неприятно иметь дело, — всё там в желтых домах с колоннами там находилось. Вот дом губернатора, он ближе к… он в этом старом ядре, ближе к Театральной площади… немножко. Следующий такой… т. е. такая следующая тоже готика и развалины… Из-за того, что в Выборге плохо заботились, другая страна, там романтических развалин больше, чем обычно. Сейчас, какая же она там?.. [Вспоминает.] Этот вот… вот на этой самой Linnankatu, вот на За... на Крепостной [улице], ближе к началу, на другой, на нечетной стороне, которая южнее… А, ну да, здесь легко ориентироваться — [улицы] Северный Вал, Южный Вал. Нечетная сторона южнее, вот модерн такой серьезный, такой пацанский начала XX века. То, что в Москве вот Шехтель и… как там его, «дом со львом», Кекушев, да. Такой вот стиль богатых купцов, доходный дом, книжный магазин Ховинга. Не знаю, как он в глянцевом виде выглядит, заброшка такая с пустыми окнами, с сетками там, с забором и «Опасно ходить!» И впечатляет даже еще сильнее. Верю, что не потеряется; верю, что найдется кто-то богатый, распальцованный, кто хоть что-то из этого сохранит. И третье — это… т. е. то, что внизу сейчас странно называется Выборгская улица — вообще она вот Монастырская [улица], Luostarinkatu. Т. е. это где мне прикольно останавливаться: в самом начале здания на четной стороне… второй, по-моему, буквально, дом, городской ломбард конструктивистский [19]30-х годов. Там сделали гостиницу и хостел — стильно, уютно, интересно смотреть, «а что тут лежало, где теперь меня лежало? кем бы я был в [19]30-е годы? какой... в каком шкафу?», странное впечатление. А дальше порт со своей жизнью, которая... т. е. [нрзб. – 01:12:54]. Дальше если продолжать, между ломбардом и портом — советская многоэтажка… Не знаю, наверное, в последний момент постеснялись как-то, «А чего мы ее сюда вляпали?» Нужно ей теперь красоты добавить, и такой стиль [19]70-х [годов], ранних [19]80-х [годов] — эти вот веселые мозаички, смальточки — блестящий весь дом они укутали. Ну что, тоже красиво. По-своему. Ну, это такие ориентиры, точки внутри которые есть. На самом деле там всё очень интересно, насыщенно, не знаю… Целый день можно ходить, рассматривать.
Площади Выборга: Рыночная и Красная, дома возле них (01:13:37-01:18:01)
Все-таки другой фокус — Рыночная площадь. Наверное… т. е. вот две площади в городе, которые… с которыми всё сложилось, и первая — это вот где памятник Кнутссону… Ну, это такая она, маленькая, не считается. И вот Рыночная [площадь] — всё серьезно. Главное, что там есть, — Круглая башня, тоже от старых укреплений осталась. Обычная такая, к счастью, не грустная в итоге история: т. е. вот когда к финнам… ну, т. е. реально богатым купцам местным пришло управление, постоянно там обсуждали: «А что это у нас эта штука стоит на дороге, никакой от нее пользы нет?» Какие-то кусочки тогдашних краеведов, градозащитников: «Да вы что, это ж седая старина наша! Сейчас мы найдем документик, вам докажем, подождите еще немножко». До [19]20-х годов эта вот тягомотина «снесут — не снесут» продолжалась. Когда тот вот самый Уно Улберг придумал, как… как капиталу понравиться: вроде там ресторан сделаем. С блэкджеком там, с историческими картинками на тему нашей славной истории. Сделали ресторан с картинками на тему славной истории. Там единственное, вот в те же самые [19]80-е годы, когда город стали подновлять для интуристов, позвали финнов, так: «Финны, ребята, у вас руки как надо растут, подновите-ка нам Круглую башню, там картинки [нрзб. – 01:15:33]. Так, так, подождите, что-то история… она какая-то для вас славная, а для нас не очень. Что значит «разгром московитов»? Там давайте вот без этого. И всё, восстанавливайте». Ну, в общем, как говорится, тоже такое место, которое создает настоящую старину. Остальное — это начало, вот рубеж XIX-XX [веков], такое условно «золотое» время. Много, как бы, «под старину». Но в целом… условно говоря, вот как на Красной площади вот эти нынешние ГУМ, ЦУМ, Исторический музей. То же время, тоже под нашу славную старину давайте изобразим. С дальней стороны, т. е. вот с южной стороны площади рынок… Т. е. ну, нормально решили: раз Рыночная площадь — ну, давайте крытый рынок там поставим. Такой тоже в стиле времени, там с… т. е. вот рыночные эти вот проходы, галерейки… «а давайте еще башенку красивую поставим, чтобы было всё по-серьезному». Тоже в Турку примерно похожего стиля где-то рынок, тоже в красоту вложились, что называется. Дом купца Москвина, вот с такими готическими рогульками подходит, и два банковских здания — Банк Финляндии и Банк Северных стран. Банк Финляндии в том же вот стиле… в стиле готическом, ганзейском. Банк Северных стран — это вот [нрзб. – 01:17:24] там Похьола, соответственно, понятно. Он под итальянский ренессанс. Ну, почему бы нет? Денег много. И в этих зданиях… ну, они хорошо приспособлены или под банк, или под администрации. За долгую историю банк — администрация, администрация — банк. Так вот по очереди мелькали. Сейчас, по-моему, администрация в обоих сидит, но не уверен в этом. Всё равно поменяется еще раз. Старый город быстро, стремительно пробежали — на самом деле там гулять и гулять.
Панцерлакс. Эспланада (01:18:01-01:32:36)
Теперь продолжение, что дальше в сторону Батарейной горы. Кусочек, который называется Панцерлакс. Что это такое исторически? Т. е. где-то ближе к XVII [веку]… т. е. вот шведская крепость, где-то ближе к XVII веку шведы… там генерал-губернатор Браге… поняли, что «что-то у нас крепость маленькая, нужно расширять». В сторону Батарейной горы еще несколько квартальчиков новой стеной, новыми укреплениями обнесли. Панцерлакс — это была часть, которая к воде прилегает. «Панцирь залива», «Панцирь на заливе». Финны так же оставили Панцерлакс. И т. е. такой более прямоугольный город, вот Театральная площадь задает… что называется, лицо, потом она дальше… Т. е. по-старому это Театральный собор, но там Преображенский собор чуть дальше. И [собор] Петра и Павла, по-моему. Два. Т. е. такое большое пространство… ну вот в стиле конца XIX [века]... такое в стиле такого полуофициозного, полуденежного благоустройства. Вот, опять же... медведь. Медведя там приземлили. Привокзального. Вот два банковских здания, одно, то же самое, вот [банк] Северных стран — просто продолжение, другой угол. Рядом еще одно, еще один финский банк. Через дорогу от финского банка, ближе к заливу… сейчас это кинотеатр «Выборг». Если уже не в лесах… т. е. последнее время стоял в лесах. Это такой очень советского вида, такое вот советское здание с кинотеатром выглядело. На самом деле старое… ну, как старое, там с XIX века городская ратуша. XVIII-XIX века городская ратуша, просто пострадавшая, но коробка более-менее осталась. Т. е. что-то желтое, судебное с противоположной стороны площади, собор, дальше вот, другой конец площади к Батарейной горе уходит и… [вспоминает] Что?.. А, еще. Тоже там для развлекухи, для туристов поставили трамвайчик. Как говорится, рядом. Должен быть в городе с потоком трамвайчик… Трамвайчик, медведь там, я не знаю… ходят такие туристы: «Ой, медведь! Ой, трамвайчик! Ой, трамвайчик! Ой, медведь!» Детей, наверное, фотать маленьких. Маленьких удобно. И из хороших, интересных… за Театральной площадью тоже такой… в целом такой приятный, приличный довоенный город. Из такого каменного, капитального, что используются почтамт, школы… не знаю, вот там просто там старые финские дома пока оставшиеся. Немножко вот поближе к центру вляпано кирпичных пятиэтажек, но уже таких, как говорится… т. е. тоже там патину приобретшие. Ближе к Батарейной [горе] эти вот коммерческие [нрзб. – 01:22:00]этажные новостройки вляпали, они пока ужасно смотрятся, им еще полвека где-то нужно, чтобы с ними… смириться. И из просто таких вот что глаз видит и цепляет: от Театральной площади вниз к заливу хлебокомбинат — такой нормальный, такой индустриальный, с элеваторами, тоже такой… тоже так стильно по этот самый… по-фински там конструктивистский баухаусный стиль — казалось бы, внезапно, на самом нормально, рядом с портом, удобно. Скажем так, улицу не сильно портит, она сама такая… вот эта же самая вот, Выборгская (Монастырская) [улица] — она сама в этой части очень разляпанная, нужно ей еще время, чтобы срастись. И такое самое ключевое место, которое, собственно, район этот… во многом создает и держит, ближе вот к самому, к Панцерлаксу, к укреплениям, холм. На нем художественный музей, тот же Уно Улберг, такой вот конструктивистский, тот же самый… те же самые [19]30-е годы, там лестница, колонны в этом вот строгом стиле этих вот… баухаусных вот этих [19]30-х годов, ну… Наверное, т. е. там побывать и не зайти на холм, не посмотреть, насколько… город разнообразный и неожиданно там рифмуется, складывается. Самое главное место, т. е. самое прекрасное место — это Батарейная гора, но, чтобы полюбить Выборг, вот на этот холмик нужно залезть. Предварительно. С этой частью… ну, более-менее всё. Допустим, до Батарейной горы там спокойно прогулялись, что-то радует, что-то огорчает… Опять на вокзал мысленный прыжок. Т. е. вот старый шведско-российский город, где финнов почти не было, изначально обошли — теперь финский богатый, элитный. Две главных, соответственно, таких оси, две главных улицы, такой треугольничек они вот к заливу образуют. Это вот Torkkelinkatu, улица того же самого Торкеля Кнутссона, и Karjalankatu — это самое… Карьяльская-Карельская [улица], которая Ленинградский проспект. Вот та часть, вот это вот… А, ну, и опять же, по-советски очень удобно вот [улица] Ленина и Ленинградское [шоссе], главное не запутаться, где кто. Вот часть улицы Ленина (она же Torkkelinkatu) вот до Ленинградского [шоссе], до Karjalankatu, — это эспланада. Всегда в народе так называют — и действительно, такая главная гулянка для успешных пацанов и их барышень… Представляю, как там с зонтиками, с этими вот с парасольками, собачками, в чулках там, такие чеховские, не знаю… только по-фински. Прогуливались. Сторона, которая вот ближе к Salakkalahti, — это, ну, такая очень… такая тоже в целом, такая… Если не замечать, что вот выглядывает опять же та же громадная 16-этажка, то всё очень стильно. Т. е. в основном такие банковские, финансовые, торговые [нрзб. – 01:26:17]. Не знаю вот, такое вот, как в… условно говоря, не знаю, как там в Петербурге где-то, с таким финским еще дополнительным суровым акцентом. Что вот какие-то советские вставки, т. е. с торговыми магазинами — вот тоже из тех же вот [19]70-80-х [годов], когда уже старались думать… Т. е. так видно, что из другой эпохи, но… не знаю, не портит сильно. Просто интересно. Что они с другой стороны, что на самом бульваре. Т. е. первая такая точка, уже не существующая, — это вот Кафедральный собор лютеранский. В конце XIX века его построили под готику: такой же высокий шпиль, всё как положено, серьезный масштаб. В войну побомбили немножечко, в начале [19]50-х [годов]: «Что это у нас такое стоит? А вообще говоря, для памятника товарищу Сталину нам место нужно, вот подходящее». Взорвали, расчистили, памятник поставить не успели, сейчас такой… такая вот пустота, и попытались такой примиряющий памятник всем погибшим там — русским, финским там, красным, белым — поставить, ну… Скорее официальное место, вокруг которого всё равно гуляют, которого... И в самом конце эспланады уже историческая была вещь, там с каких-то, не знаю там, [19]60-70-х, [19]70-х, условно, годов главное развлечение для тех же благородных донов и их тёлок — это ресторан «Эспланада». Деревянный такой, с верандочками, такой красивый… с резьбой. Т. е. вот летний, шикарный, и всё как положено. Сейчас на том же месте восстановили по рисункам примерно такой же, только кучки кривые там, я не знаю… строить привыкли. Ну, в общем, не знаю. Печально сравнивать с оригиналом. Ну и вообще не знаю, как там. Невесело немножечко… невесело смотрится. Если дальше вот по продолжению эспланады пройти, там будет та самая библиотека Алвара Аалто. Снаружи… вполне так достойно, образец своего стиля; внутри сначала советские реставраторы, потом финские… т. е. ближе к концу века пришли на помощь… постарались восстановить. Не очень получается, просто вся начинка там сгорела, потерялась, ушла… Ни одного настоящего… ни одной настоящей табуреточки № 60. Т. е. вот все… ну т. е. эти там шкафчики, там я не знаю, столики — всё сгинуло, всё новое. Ну, на экскурсии можно ходить, только записываться заранее на сайте. Для тех, кто любит финский конструктивизм — ну, наверное, это важно. Вот так по эспланадочке прошлись, теперь наоборот по Karjalankatu, который Ленинградский проспект. Со стороны которой вот… с левой, получается, которая вот ближе к Salakkalahti, ближе к «Ковшу», — это круглая эта вот большая площадь перед вокзалом. На другом конце большой дом, который там издалека кажется сталинка советская, на самом деле это доходный начала века дом Пиетинена (такой местный мебельный пацан). Как раз вот это вот начало века, национальное возрождение и… т. е. кому нравятся эти страшные рожи из сурового финского фольклора — там их как раз и… там их оказывается видно. Это как начало, ближе к концу, ближе к эспланаде… с противоположной стороны, если идти по улице, то, понятно, будет какой-то дом, тоже начала века XX. Газета «Karjala» и отель… там находились. Газета «Karjala» в Финляндии где-то выходит до сих пор, здесь ее читать уже почти некому. Гостиница — ну что, место удобное, она остается. Это вот самый богатый буржуйский треугольничек. Ну вот это вот… отель «Бельведер», его… он как раз вот здесь же в... Почти рядом, и сюда же этот же стиль «дорого-богато» и не так… и вполне пристойно на вид. Дальше тоже от вокзала в… т. е. уже такого более среднего класса кусочек возле… рядом с автовокзалом. Автовокзал тоже конструктивистский, понятно, тоже [19]30-х годов. Компания «Shell» — первая, кто там бензоколонку открыла… до сих пор работает, только я не помню, чья уже теперь. Не хочу рекламировать.
Бывшие районы Петербургского форштадта: Репола и Анина (позже Калева). Красная площадь (01:32:36-01:45:52)
Вокзал — ну, его, конечно, я не знаю как, но переделывали. Если воображение включить, можно представить, каким он был. Рядом… ну, тоже такой вполне достойный северный модерн, условно как в Питере возле Финляндского вокзала, на площади там что-то похожее. Просто там город тоже быстро заканчивается, в ту сторону он не растет, он, наоборот, в сторону вот старого Петербургского шоссе, нынешнего Ленинградского [шоссе] в сторону Батарейной горки опять же. Да, и вот это самое шоссе к Петербургу — это условная граница между такими двумя большими… по совсем старому это Санкт-Петербургское предместье называлось, форштадт. В то время, когда вот финские люди с деньгами взялись управлять городом, это сделали два района: который ближе к вокзалу — район Репола; который дальше — он исторически район Анина. Во время независимости решили «Какая такая Анна Иоанновна? Пусть будет [район] Калева». Во-первых, это красиво. Сейчас этого, как я понимаю, не осталось, просто по улицам это называется. Значит, вот две основных оси, которые примерные границы между ними. Нынешнее Ленинградское шоссе — понятно, что бывшее Санкт-Петербургский там тракт, шоссе. Всё как он был в… [вспоминает]. В 20 лет независимой Финляндии решили «А что нам этот Петербург? Он больше не наш, и давайте назовем Kannaksentie (дорога в сторону перешейка). До нашего перешейка дорога идет, а что там дальше? Что-то стрёмное, что, нам лучше не знать». Потом вернулся Советский Союз: «Нет, это город Ленинград, колыбель революции, пусть будет Ленинградское шоссе». А вот Московский проспект, который… ну, понятно, как называть проспект, параллельный Ленинградскому [проспекту]? Конечно, Московский [проспект], понятная логика. Это в… до этого в логике финских купцов, ну… «что-то у нас персонажей в «Калевале» не хватает, нужно что-то из местной шведской истории взять». Это улица Пера Браге была, в честь этого, который перестроил Панцерлакс, рисовал сетку основную… Основывается такая... Т. е. такая условная граница между историческими точками. Значит, сначала райончик, который… ближе к вокзалу, который финская Анхепола [? – 01:36:06], Repolankatu, главная улица — это нижняя советская [улица] Вокзальная. На ней мой дом… не скажу, любимый, но взгляд цепляет серьезно. Такая склеечка, с одной стороны такой финский коммерческий модерн: много гранита, там стрельчатые окна… в общем, стиль «Сейчас я вас впечатлю, как я понимаю красоту». Рядом пятиэтажная такая силикат на кирпичах хрущёвочка стоит, такая скромная с достоинством. Настолько плохо, что даже уже хорошо вот… Я думаю это так и оставить. Такой памятник Выборгу… всех времен просто. Но в остальном такой… тоже, ну, как по, условно, такой Петебург поменьше. Такого же типа там каменные дома, там одни доходные, другие там просто там деловые, банковские, какие… Нормально гуляешь по всему этому. И т. е. пройти эту вот Repolankatu, советскую [улицу] Вокзальную и находим штуку под названием Красная площадь. Красная площадь — она, во-первых, потому что там Ленин стоит… и, скорее, наоборот т. е. А исторически это площадь Красного колодца. Т.е. как и площадь… как улица Серых братьев, я это по-фински не воспроизведу без тренировки, хотя мне очень нравится, как звучит. Площадь, которую жалко, которую испортили буквально вот считанные годы назад. Т. е. две стороны — это вот те же самые вот финские доходные, банковские дома… ну, ничего, нормально. Нормально смотрится. Со стороны, которая слева от Ленина, такой смешной советский гастрономчик до сих пор стоит. Ну, ладно, прикольно, пускай будет. Вот справа жалко, справа безумие совершенно — там где-то вот XIX века конца, под классику дом… там я не знаю, при финнах в основном была библиотека старая, которая до постройки Аалто находилась. В советское время разное, в итоге дом пионеров. Ну, такой… полтора-два этажа такая… скромненько, со вкусом, в классическом стиле. Не ветхое, всё нормально. Снесли, вляпали этот вот… скажем так, чтобы не ругаться, то, что Рем Колхас называет «junkspace», мусорное пространство. Такой… никакой бизнес-центр, там я не знаю, с аляпистыми вывесками, я не знаю… с приметами всего плохого 2000-е, 2010-е годы в коммерческом стиле и теперь просто портят капитально этот хороший… это место, которое могло быть на самом деле хорошим. И дальше вот этот последний уже, всё, т. е. оставшийся райончик, который послевоенская финская «Калева». Условная, скорее для меня, граница между двумя районами. Это такой дом под Нью-Йорк, такой он драйвовый, межвоенный капитализм… Это вот дом страхового общества «Калева». Перед самой войной, там поздние [19]30-е [годы] его начали строить, почти достроили… Во времена вот этой финской оккупации военной все-таки сделали, ну и… Дом такой крепкий, его не испортишь. Т. е. первые этажи под офисы, верхние под квартиры — так всё и работает. Рядом вот площадь как раз вот с этим, с медведем, если я не путаю чего-то… вот перед ним находится. Допустим, прошли за медведя, прошли за этот вот самый вот небоскреб «Калева». Что там есть? Т. е. условно главное — это вот советский Кутузовский проспект, старый Kullervonkatu — это вот как раз из «Калевалы». Т. е. аналог я не знаю чего там… такой маленький, проворный... в общем, но за... но в итоге за наших, хороший, т. е. его... в честь него можно было назвать, и вполне романтика и чего. И в целом… т. е. проспект, по которому приятно ходить, т. е. тоже там смотреть, думать, что здесь было, что здесь есть. Из того, что называется «достопримечательности», куда пойти, показать — ЗАГС там, кажется, на плане видно. Сверху в самом начале — это бывший полицейский участок финский вот этого района. Ну, он так… такой стиль, маленький кукольный домик, такой для Мальвины. Т. е. не знаю, как там полицейским сиделось, сейчас по стилю подходит к тому, что сейчас. И тоже на карте видно треугольничек — Школьная площадь. От Кутузовского проспекта вот пониже чуть-чуть вбок.
[Я немножечко это, немного уже плыву.]
Ну а всё уже, да.
[Такое обилие подробностей архитектурных и названий, что меня уже начинает немного…]
А ничего, это для стенограмм всё равно. В общем, смысл, такая… т. е. относительно большая площадь этого района, Школьная, там что-то две школы было — женская, сейчас там техникум… Тоже, называется, для девочек не жалко было ни камней там, ни денег, ни украшений. Такой… ну, тоже такой стиль «бум снаружи», условно… не знаю там, вот бум, Политехнический музей такой вот, только для девочек построили. И сейчас там технарь, не помню… по какой специальности. Еще одна школа и пожарная часть, тоже там еще сильно довоенная и вполне такая действующая там находится. Это как раз… т. е. там советских построек сравнительно много, ну… тоже в основном такие, с выдумкой… тоже в основном брежневский модерн. С относительной выдумкой, не совсем стыдно. Т. е. вот угол [бульвара] Кутузова, Батарейной [улицы] такой большущий дом, но в стиле задумаешься, он там советский или финский, сначала разбираться… Рядом, соответственно, там торговый центр, ресторан… стиль — вот ресторан «Плакучая ива» примерно. Т. е. всё это стоит, дальше Батарейная улица, Батарейная гора и города в эту сторону больше нет. Ну, по большому счету всё, это был последний кусочек, последний райончик, который там в принципе есть, ну… а самом деле, там 75-80 тысяч, но… это я долго рассказываю. Т. е. восьмеркой за день, если нужно, обойти. А так реально дня три спокойно так, я не знаю, посмаковать… Там же есть... не знаю, подозреваю, что в основном т. е. там в Южном поселке, где кажется неинтересно, своя богатая жизнь есть, но… пока не для меня, не погрузился в нее.