Личная информация (0.00.00 — 0.00.45)
[Я просто тебя спрашиваю, то есть ты как бы, вот под инициалами шифровать, да?]
Ну да.
[Вот. Соответственно, 54-й год рождения. Родился в Москве?]
Да.
[Вот. Я так понимаю, что в Перово ты не сразу переехал. Когда?]
Ну, правильнее сказать, что это не Перово, а Новогиреево-Ивановское. Я там поселился в 74-м году.
[А до этого жил?]
До этого жил на Ленинском проспекте.
[На Ленинском, это где?]
В «Доме ткани» на площади Гагарина.
Репутация района Новогиреево (заводской район, репутация рабочих «Серпа и молота»; слухи, что он опасный). Выхино в социальном плане плохой район. Собаки из-за МКАДа. Кишлак: название кинотеатра «Киргизия» и района вокруг него. Район Благуша: подростковые конфликты (0.00.45 — 00.5.25)
[Когда ты переселился, ну если сравнивать Ленинский с вот Новогиреево, то вообще, какой район оказался лучше, какой хуже и почему?]
Ну, тогда это вообще была окраина, там не было ни… ну это и есть окраина, там до Окружной 500 метров, это самая восточная точка города. Вот, и там какое-то первое время у меня не было ни телефона, ни метро там не было. Ну, в общем, это было да, это было… Это были выселки настоящие.
[Считалось, что это непрестижный район?]
Да он и сейчас считается непрестижным.
[А он вообще как? Ну вот бывают районы рабочие, да, бывают интеллигентские. Вот у вас какой?]
Ну это рабочий, конечно. Рабочий, потому что там улицы, названия: Сталеваров, Мартеновская, ну… какая там еще есть… Металлургов. Это… То есть это жили люди, которые работали на «Серпе и молоте». Ныне… ныне ликвидированном.
[Понятно. А этот вот контингент — работяги, они вообще спокойно себя вели?]
Исключительно. Исключительно. То есть район исключительно спокойный, на самом деле, несмотря на то что про него ходили слухи какие-то, вот, на самом деле… Ну, там жили люди, которые в 10 часов вечера ложились спать. Всё, 10 часов — и пустота. Я там и ходил, и... Ну, я люблю пешком ходить, я там хожу, в любое время суток я там хожу, и никогда ничего со мной не происходит. Вот. Может быть, собаки там начинали гавкать. Там, ну, был какой-то период, когда было много собак бездомных. Сейчас их всех поотловили.
[Это когда были собаки?]
Ну, лет пять назад. Собак было много, они прибегали просто оттуда, из области, из-за Окружной.
[Из-за МКАДА прибегали собаки?]
Прибегали собаки, конечно, подкормиться. Вот. Но сейчас этого уже нет. Вот. А в этом, в социальном смысле, в социальном смысле исключительно... Вот а уже за Курской железной дорогой, там, туда, ближе к Выхино, вот там скверный район. Ну, в социальном смысле.
[В смысле что там, наркоманы, что ли?]
Ну, в плане такой, беспокойный. А у нас такой райончик… Как-то ну такой традиционно пролетарский район. И в этом смысле... То есть там не… там живет не люмпен-пролетариат, а настоящий пролетариат, скажем так.
[Понятно. А вот ты говоришь, несмотря на то, что слухи ходили... А какие слухи?]
Ну, вот считалось очень опасное место, например, у нас там был… вообще наш район, он назывался, ну, среди там молодежи назывался Кишлак.
[Это что было именно Кишлак?]
Кишлак — это кинотеатр «Киргизия», который там находился.
[Именно кинотеатр или район вокруг него?]
Ну, вот наш район из-за кинотеатра «Киргизия» назывался Кишлак. И считалось, что это опаснейший какой-то вот, опаснейший район. Но это неправда.
[Это в какие годы?]
Ну, в какие-то 80-е… 90-е. Скорее, в 70—80-е.
[Понятно. А всякие подростковые стычки там, район на район — это было?]
У нас — нет. У нас — нет. Про такие вещи я слышал где-то… где-то в районе вот Благуши, вот это, но это туда уже ближе к Семёновской. У нас нет. То есть нет, может быть, может быть, там в подростковом мире что-то такое… что-то такое наблюдалось.
Конфликт узбеков и киргизов на оптовом рынке за МКАД (00.05.25 — 00.06.05)
Нет. Я лично один раз попал в побоище настоящее. Но это было уже за Окружной. Вот. И я попал в узбекско-киргизское побоище.
[А как тебя туда занесло-то?]
Ну, я хожу везде. На велосипеде езжу.
[А что там, диаспоры что ли, какие-то?]
Ну разумеется.
[За МКАДом?]
Ну да. Там какой-то рынок, там сплошные эти оптовые рынки начинаются. Вот узбеки с киргизами там…
[Это какие годы-то были?]
Это было года три — четыре назад.
Границы районов: Перово, Новогиреево, Ивановское. «Перовка» как личное именование нескольких этих районов (00.06.05 — 00.08.00)
[Понятно. Вот ты все-таки, вот я сколько тебя знаю, ты свой район называешь Перовка, Перовка. А его так называют вообще?]
Ну, строго говоря, это не Перово. Перово ближе к Москве. Строго говоря, наш район называется Новогиреево-Ивановское.
[Но для тебя оно…]
Ну, Перовка — это так, такое обобщенное, такое условное название. Это не Перово. Перово начинается… ну, Перово группируется вот вокруг железнодорожной станции Перово. Вот, и там, по слухам, где-то там, в районе станции Перово Казанской железной дороги находился легендарный Перовский рынок. Вот. А, собственно, само Перово в состав Москвы только в 60-м году вообще было включено. Это был пригород.
[А ты Перовский рынок помнишь?]
Конечно, нет. Перовский рынок, он славился где-то вот послевоенные годы, вот там всё что угодно продавалось и покупалось. Вот. Но это…
[А что, а местные жители тоже считают ваш район Перово или это твое личное просто?]
Нет, я не думаю, что… Нет, Перово — это ближе к Москве. Вот. Мы уже не Перово. Мы уже…
[А почему ты-то это называешь Перовка?]
Ну, так я называю, да.
[А вот всякие такие типа «Перовки» неофициальные названия районов, зданий, вот…]
Наш район вот у молодежи, на молодёжном сленге назывался Кишлак. В 80-е.
[А еще такие не помнишь?]
Нет, не помню. Думаю, что таких, возможно, и не было.
[А шоссе Энтузиастов никак не называли?]
Нет.
Общественный транспорт (Калининская линия метро, передвижение на электричках до Курского вокзала, наземным транспортом по шоссе Энтузиастов) (00.08.00 — 00.09.39)
[А вот если, допустим, ну вот сравнить ту ситуацию, которая была в 70-е и то, что сейчас, вот, может быть, ну вот как изменялось, что-то исчезало, что-то перестраивалось вот?]
Ну, во-первых, там появи… нет, ну радикальные изменения — появление метро. Это какой-то год, я уж не помню, какой. Восемьдесят, наверно… Ну это можно просто посмотреть, когда была построена Калининская линия. Это какой-то 80, наверное, 3-й или 4-й, или 82-й. Вот. Появление метро радикально изменило всё это, потому что… на самом деле, на самом деле, мы находимся близко. Просто Москва, она имеет форму эллипса, вытянутого с севера на юг, а мы живем в восточной точке, и к центру она на самом деле очень близко. Наша Калининская ветка, она очень короткая. То есть от меня до Таганки 11 минут поезд идет. Всё.
[А раньше было не выбраться? Вот как вы раньше ездили?]
Раньше да. Раньше я ездил либо на электричке с Курского вокзала, либо на трамваях, которые до сих пор существуют, но идут очень долго, они идут там вдоль шоссе Энтузиастов, вот там вот. Это очень долго. Ну и вот… И иногда на автобусах вот со стороны Измайлово, но чаще на электричке. С появлением метро, в общем, это стал просто прекрасный район.
Торговля в районе (современная ситуация: много магазинов, по сравнению с районом метро «Ленинский проспект»; район контролирует азербайджанская мафия, которая грамотно ведет бизнес); оптовый рынок за МКАДом, магазины в советское время (00.09.40 — 00.14.31)
Прекрасный район. Например, там [в Новогиреево] огромное количество магазинов. Потому что я, например, когда я, например, ездил родителей навещать еще там вот на Ленинском проспекте, я просто поражался. У меня было такое впечатление, что я попал, значит, обратно в куда-то в брежневский застой. Потому что ничего нет абсолютно, то есть негде просто еды купить, в то время как у нас там ну просто на каждом шагу магазины, на каждом шагу, вот, очень приличные магазины, причем половина из них работает круглосуточно. Вот. И цены в среднем существенно ниже, чем в центре. Вот. Это зависят от районной администрации, вообще-то говоря, такие вещи.
[А у вас как бы администрация приличная?]
У нас, судя по всему, хорошая администрация. По слухам… ну это слухи, за которые я, что наз… за что купил, за то продал, наш район контролирует азербайджанская мафия, вот, которая в общем, хорошо понимает, что такое коммерция, поэтому вот, поэтому и все налоги... Поэтому, в общем, торговля процветает. То есть азербайджанцы правильно как бы строят вот такую... они не грабят. И поэтому у нас полно всего, у нас всё есть абсолютно. Всё, что нужно, можно найти, ну, в крайнем случае можно куда-нибудь там до «Авиамоторной» доехать там, вот в этот гигантский торговый центр там.
[А в советское же время была другая ситуация. Вот в советское время где отоваривались?]
Ну в советское время за товаром надо было ехать в центр, конечно. Что касается каких-то обычных продуктов, ну, в такое в советское время там… а уже в постсоветское время я просто отоваривался на оптовом рынке, там же неподалеку. Я просто брал рюкзак и шел там где-то уже вплотную к кольцу [МКАД], гигантский оптовый рынок, куда приезжали, и там всё можно было купить. Абсолютно всё.
[А в советское?]
В советское, конечно, такого не было. Приходилось в магазинах там покупать какую-то, ну что-то покупали.
[Где были известные магазины немногие, куда ходили за продуктами?]
Было несколько продуктовых магазинов там в окрестностях, там два или три.
[Где они были? На каких улицах?]
Где они были? На Молостовых были, на Сталеваров были, на Зелёном были. Обычные советские продуктовые магазины, в которых обычный советский ассортимент продавался.
[А рынок существовал?]
Рынок существовал. Да, кстати, там существовал рынок. За Курской железной дорогой сразу, вот там напротив Кусковского парка был рынок, точно, очень хороший. Вот. Если было не лень, можно было туда дойти. Там уже были товары получше, конечно. Вот. В смысле, продукты. Ну и подороже немножко. Но если хотелось, там можно было всё, что угодно. Мясо, птица, овощи там, всякие там эти соленья всякие. Всё что угодно. Ну рынок был хороший. Он и сейчас есть, кажется.
[Понятно. А вот то, что у вас, как ты говоришь, слухи — держат азербайджанцы, это как-то не влияет, ну я не знаю, может быть, на состав продуктов, что везут из Азербайджана продуктов много, или?]
Ну, я не знаю, откуда. Я не видел таких товаров «мэйд ин Азербайджан». Вот как узнать, что их привезли из Азербайджана? Хотя там овощей всяких, овощей и фруктов навалом. Навалом. А, кстати, между прочим, вот на этом рынке, в который я ходил в 90-е годы, на оптовом, там, кроме еды такой вот оптовой, уже тогда появлялись, я там и одевался, там появлялись очень приличные товары турецкого производства. Я там одевался. Вполне прилично. Вот. И когда я, скажем там… А это, возможно, вот из Турции привозили вот азербайджанцы. И когда я первый раз там поехал за границу где-то в 90-м году, то я, будучи одет с этого оптового рынка, себя совершенно нормально чувствовал в Европе. Вполне себе турки шили вполне приличную приличную одежду: брюки, пиджаки, рубашки.
Экологическая ситуация в районе (хорошая; район зеленый; запах с помоек в Балашихе) (00.14.31 — 00.15.48)
[Понятно. А по экологии как район?]
По экологии наш район очень хороший. Очень хороший, потому что вот я всегда, когда, скажем, ну, особенно летом, после центра когда выходишь из метро, сразу чувствуешь, что можно дышать хорошо. Но вот в последнее время появилась эта напасть с этими помойками, вот, там действительно… вот Балашиха, Кучино — там есть действительно эти гигантские помойки, вот, но это проблема… проблема всеобщая, но у нас это она облегчается тем, что у нас полно, у нас с одной стороны Измайловский парк, Кусковский парк, там за окружной там какие-то леса, то есть есть растительность, растительности много. Район очень зеленый наш, вот, он в принципе хороший. Если бы вот не эта проблема помоек, то он был бы совсем хороший. Но эта проблема помоек, она всех касается, не только нас. Сероводородом, бывает, попахивает, да.
[Это несет с области?]
Это несет оттуда, с востока, да, из Балашихи и из Салтыковки. То есть из Кучино даже.
Сообщества: иеговисты (в кинотеатре «Березка»), татары, вьетнамцы (00.15.59 — 00.19.34)
Кинотеатр… там еще был такой кинотеатр… кинотеатр… как же он… «Березка». Да, там был такой старый кинотеатр. Такое вот старое местечко. И, помимо всего прочего, у нас был, ну это я потом уже, гораздо позже узнал, уже в постсоветские времена, оказывается, наш район был центром этих самых…. как же их называются… адвентистов. Или нет, может быть, не… Нет, не адвенти… а иеговистов. Вот, иеговистов. И у них вот этот был центр в кинотеатре «Березка». Они устраивали свои молитвенные собрания. И очень много у нас жило иеговистов. Потому что они по улицам ходили, и ко мне неоднократно подходили, и литературу свою в почтовые ящики, значит, ра… бросали, свои журналы. А потом, опять-таки по слухам, они переселились в Салтыковку. У них сейчас в Салтыковке вот их иеговистская какая-то община там заседает. Помимо всего прочего.
А вообще, когда я еще туда въехал, наш район, он традиционно считался татарским. У нас много было татар. И я еще помню сабантуи.
[Расскажи, пожалуйста.]
Помню сабантуи, да. Там ходили, значит, по улицам люди наряженные, какие-то ряженые, играли на гармошках такие, значит, специфические мелодии татарские. Вот. Отмечали сабантуй, да.
[Где они его отмечали, на улице?]
По улицам ходили, да.
[С гармошками?]
Да. Кроме того, там же в Измайловском парке вообще они устраивают, вообще сабантуи, они происходят в Измайловском парке, вплоть до того, что, я не знаю, позволяют им до сих пор там резать баранов или нет, но это было. А в Измайловском парке сабантуи, да, отмечают.
[Вот когда ходили по улицам с гармошками, это какие были годы?]
Это были начало… это были 70-е. Это были вот еще сам вот такой вот… самые такие вот глухие советские времена.
[А наряженные, так внешний вид не помнишь, как это выглядело всё?]
Ну, не знаю. В каких-то там, ну как-то там они были наряжены. В шубах, вывернутых наизнанку или чё-то такое вот. Ну, как-то так.
[Понятно. А в связи с этим не продавали традиционные свои там какие-то сладости?]
Негде было продавать. Вот сейчас там в Измайловском парке, когда это устраивают, там, конечно, всё это продают. Но в 70-е годы, ну это, они как-то в частном порядке это всё праздновали.
[Понятно. А вот еще такой интересный контингент. Ты сказал, вот были рабочие, были адвентисты, были татары.
Не знаю, кто там еще.
[Ну я не знаю, вьетнамцев у вас не было?]
Нет. Этого нет. Этого нет. Вьетнамцев у нас… вьетнамцев, нет, не было. Нет, это там какие-то вьетнамские поселения, по слухам, они там уже в районе Щелковского шоссе, но это уже там, это по другую сторону Измайловского парка. И уже по другую сторону…
Границы районов Перово, Новогиреево и Ивановское. Новогиреево как дачный район (до революции) (00.19.35 — 00.20.57)
Ну, он примерно вот с одной стороны ограничен шоссе Энтузиастов, с другой стороны Курская железная дорога. Вот так вот. Вот такой треугольник.
[Это Новогиреево?]
Это Перово, Новогиреево и Ивановское уже вплотную к Окружной. Вот, Новогиреево, там когда-то же, я это тоже, в общем, узнал сравнительно недавно, это же был очень хороший дачный поселок, там генерал Терлецкий там организовал, ну, это его была инициатива. От него, от этого дачного посёлка остался один-единственный домик. Там его застроили типовыми домиками, остался один-единственный, который типа такого сейчас музея районного. Вот. А это был целый поселок, вот, он был очень престижный, он был весь телефонизирован. И вот у нас эти Терлецкие пруды, они, оказывается, искусственные, тоже выкопаны для… Было хорошее место, вот, это было такое вот, это был пригород, такой пригород для состоятельных горожан.
[Это еще до войны?]
Нет. Это было до революции, до войны, до Первой мировой, да. До Первой мировой.
Нехорошие места: Измайловский парк (развалины мастерской Меркурова), Московский гуманитарный университет, ранее Высшая комсомольская школа («центр подготовки террористов» в советские времена, студенты насиловали девушек) (00.20.59 — 00.24.18)
[А вот есть у вас какие-то такие, что называется, нехорошие места?]
Нехорошие места находятся в Измайловском парке. Там есть. Нехорошие места там есть, в Измайловском парке.
[А что это за места и почему они нехорошие?]
Там развалины мастерской Меркурова. Вот этот вот который Меркуров ваял Сталина бесконечно. Ну, она сгорела в какой-то… Сейчас там одни руины, да даже уже и руин не осталось.
[А почему нехорошие?]
Ну, я об этом судить не могу, но об этом пишет Эрнст Неизвестный в своих воспоминаниях, который в качестве… когда он только начинал свою карьеру, он в качестве подмастерья туда привлекался, значит, туда в мастерскую Меркурова. И он рассказывал, что там оргии происходили. Ну, это был охраняемый объект НКВД, и там вот устраивали какие-то эти, какие-то чуть ли не черные мессы.
[Надо почитать. Нет, а вот на твоей памяти? Начиная от того, что там алкаши, наркоманы и кончая, что ходят слухи, что там что-то нечисто? Нет таких?]
Из нехороших мест, из нехороших мест, там, вот он называется как-то сейчас какой-то гуманитарный университет, там вот рядом с Кусковским парком, ну не рядом, а просто фактически в Кусковском парке, а до этого это была так называемая комсомольская школа — ВКШ. А на самом деле, под видом… ну ВКШ — это была маскировка, а там находился центр подготовки террористов. Вот. В советские времена. Вот. То есть и где-то у них, как бы вот боевая подготовка где-то происходила в Подмосковье, какие-то лагеря, а там у них была… там были общежития и какая-то там политическая накачка. И там вот ходили какие-то вот страшные, страшные существа, значит, либо негры, либо латиноамериканцы в каких-то камуфляжах. И ходили слухи, что когда они прибывают на побывку, они выходят, значит, они выходят в Кусковский парк и насилуют там, значит, девушек. А когда девушки пытаются жаловаться на них в милицию на изнасилование, их стыдят в милиции, говорят, что: «Как вам, девушка, не стыдно, это же представители угнетенных народов!»
[Это тогда такие слухи в 70-е ходили?]
Да, да, что они насилуют. Вот. А милиция, когда они приходят жаловаться на это, то в милиции их стыдят. Но там действительно была вот, там как он сейчас называется, не РГГУ, а какой-то гуманитарный… РГУ он называется. Российский гуманитарный университет.
[Это где он?]
На улице Юности.
Развалины мастерской Меркурова (Измайловский парк) (00.24.25 — 00.25.19)
[А клады у вас не искали никогда?]
Клады ищут вот на этих самых, там какие-то... Я сам наталкивался на каких-то черных копателей, которые пытаются разрывать вот эти вот остатки мастерской Меркурова, там пытаются что-то находить. Это я и сам их видел.
[Не слышал, что там что-то нашли?]
Кому же они… Как, зачем они об этом будут рассказывать?
[А что они ищут-то, металл?]
Нет, ну они, может быть, ищут там какие-то сокровища, там же сгорела, у него же была мастерская там, которая… которая в какие-то годы, даже неизвестно, даже его внук, Меркурова, который такой большой интернет-блогер, Антон Меркуров, это даже он не знает, когда она сгорела, ну, его, видно, тогда еще на свете тогда не было, когда она сгорела. Я его спрашивал, он не знает.
Бывший Кусковский химзавод (ныне Перовская улица), экология, массовое отравление метиловым спиртом (00.25.22 — 00.26.58)
[Понятно. А вот, например, вот ты говорил про иеговистов, а какие-то православные святыни, святыньки, почитаемые места. Нет у вас таких?]
Нет, православных святыньков нет. Насчет нехороших мест. Там было одно очень нехорошее место, называлось Кусковский химзавод, построенный еще Менделеевым, ну, то есть стоял древний химзавод, который со времен Менделеева отравлял, значит, все окрестности. И ходили слухи, что где-то было это в 70-е, было массовое отравление метиловым спиртом, и вот метиловый спирт украли именно вот с этого Кусковского химзавода.
[Это в Москве было отравление?]
В Москве, да. В Москве и, ну… в Москве и в прилежащей области.
[Это поступило в продажу?]
Они украли на этом, на химзаводе, вот большое количество метилового спирта и начали им торговать. Это было 70-е, наверно, 80-е. И потравилось огромное количество народу, говорят, несколько сот человек пострадало. Но сейчас его ликвидировали, этот химзавод, вот, и там построили жилой комплекс. Вот. А когда его строили, полтора метра земли сняли. Вот. Потому что она вся была отравлена насквозь просто.
[А сейчас там что?]
Там жилой комплекс.
[Это на какой улице?]
На Перовской.
[Понятно. Какие-нибудь языческие капища… места религиозного поклонения у вас есть? Не важно, языческие, православные. ]
Про это мне ничего не известно. Сомневаюсь я, что они там…
[А в советское время какие-нибудь кабаки, пивняки?]
Ну, там были какие-то рыгаловки, безусловно, но они не имели городского значения, такие..
Пивные (00.27.47 — 00.28.18)
Была какая-то пивнуха, я помню, у Терлецких прудов, там была такая пивнуха. А, пивнуха была неплохая в Измайловском парке около шоссе… метро «Шоссе Энтузиастов». Прямо вот там стояла. Очень удобно было прямо, вот. Ну, потом это всё…
[А у этих пивнух не было каких-то неофициальных названий?]
Не знаю, сомневаюсь.
[Я немножко перескачу в другой район. Вы, когда в университете учились на Ленгорах же, да, ты не слышал названий, где пивняк был «На рельсах»?]
Нет, не слышал.
[там, где метро Университет и там рельсы подходили?]
Нет, не слышал такое.
[А там тоже не помнишь таких... Вот где, учась в университете, ребята пили?]
Ну, это я не знаю. Я как-то я не принимал тогда участия в этом. Не знаю.
Парки (Измайловский, Терлецкий, Кусковский, Перовский) (00.29.04 — 00.30.03)
[У вас же там куча всяких парков. Можешь про парки рассказать, вот где больше там гуляют, собираются, вот где на лыжах ходят?]
Ну, какие парки, парк вот у нас есть, я живу там прямо с одной стороны Измайловский огромный, огромный Измайловский парк. К нему прилегает кусок Терлецкий парк, но это просто тоже кусок Измайловского парка, отрезанный шоссе Энтузиастов. Такой кусочек. Вот. С другой стороны Кусковский парк тоже, ну не такой большой, конечно, но такой вполне… вполне себе приличный. Есть такой маленький парк Перовский, вот, поближе там, поближе к станции «Перово». Ну вот. Парки и парки. Народ в них гуляет, на лыжах катается, на велосипедах катается.
[А ты где катаешься?]
Везде.
Торговля у метро «Новогиреево» (00.30.05 — 00.32.25)
[А вот в советское время, когда, допустим, праздники, бывало, что приезжали, открывали какую-то торговлю? Вот где это происходило? ‹…› Ну начиная от автолавок, автолавки к вам не ездили?]
Не помню такого. Ну, там нет, там есть какие-то, вот торгуют овощами, ну там около метро «Новогиреево», там площадь, несколько торговых центров, там несколько штук… да даже не все, полно торговых центров, там вот и открывают такую, ставят здоровый павильон такой, торгуют овощами, бывает, всякими там… Ну овощами там, медом, чем-то таким.
[А в 70-е — 80-е?]
Вот это не помню.
[Иногда там балаганы приезжали, ну как, балаганы…
Не помню. Не помню.
[Понятно. А вот частная торговля была в районе в советское время?]
Частная торговля? Не помню такого.
[Спекулянтов не было?]
У нас в районе на окраине? Да какие там могут быть спекулянты?
[А когда пошли 90-е годы и все, значит, на улицы вышли и стали торговать, то где торговали бабки там?]
Ну, не просто бабки, а половина завода нашего там торговала. Вот, перестала, ушла с завода и торговала. Вот около метро [«Новогиреево»]. Там был огромный такой вот… под открытым небом. Огромная барахолка была. Вот. Потом построили, это самое, такую… И всё это привели в порядок. Какое-то время была, да, где-то вот в начале 90-х была огромная барахолка прямо около метро. Было такое, да.
[А они просто перепродажей занимались или тем, что производил завод? Я просто не знаю, что производил завод.]
Завод тут вообще ни при чем. Они просто торговали барахлом, обычным, каким все торговали.
Кузьминский парк: захоронение химоружия (00.32.29 — 00.34.30)
[Ты еще когда-то рассказывал про лесопарк, где тоже какие-то радиоактивные отходы захоронены.]
Не радиоактивные, а химические. Это Кузьминский парк. Это немножко дальше. Но я туда тоже езжу. Там есть пара прудов, которые уже примыкают к НПЗ Капотнинскому. Там два пруда, в которых, по слухам, захоронили химические снаряды, но это довольно далеко уже от Перовки.
[Ты это слышал или ты это в интернете читал?]
О чем? ну, это не слухи. Нет, то, что там был полигон химического оружия в 30-е годы, это совершенно точно. То есть там, там вот плохая часть Кузьминского парка, которая прилегает вот к «Садоводу» и НПЗ, вот там… ее оттуда, от Белой Дачи, там стояла батарея артиллерийская, и там вот эти самые блиндажи, в которых привязывали животных, вот, и обстреливали их химическими снарядами, и эти блиндажи до сих пор там есть. Можно их увидеть. То есть это не слухи никакие. А потом, уже перед войной остатки этих химических снарядов, их затопили в этих прудах. Это не слухи никакие. Так оно и есть.
[И как, на местную растительность это не влияет?]
Ну, там вообще очень странная растительность, там все деревья такие кривые. Там какое-то такое… Вот нехорошее место, да. Вот эта вот плохая часть Кузьминского парка. Там действительно всё такое очень… похоже, всё отравлено очень сильно.
[То есть там деревья кривые?]
Кривые, да, какие-то кривые, непонятные вообще. Остатки этих вот блиндажей, там всё это. Такое вот нехорошее место.
[Понятно. А молодежь где у вас тусуется?]
Не знаю даже, где она тусуется.
[Иногда, бывает, идешь по улице и замечаешь, что регулярно где-то там толпятся.]
Они толпятся, ну наверно, где-то в торговых центрах.
[А раньше?]
А раньше где толпилась молодежь? На детских площадках толпится обычно эта молодежь. Вот они там сидят, орут круглосуточно. Вот у меня прямо под окнами детская площадка, и вот когда теплое время, орут просто круглыми сутками.
[Понятно. А, может, у вас есть какие-то выдающиеся здания интересные там с архитектурой какой-то необычной?]
Выдающееся здание есть одно на Новогиреевской улице, это дом Фаворского. Он до сих пор существует, да.
[А чем он известен?]
Там художники там все построили. Посмотри там вот… Там до сих пор там живут…
[А вот всякие истории про памятники вообще про московские, не важно, у вас в районе, ты не слышал, допустим, что памятник Воровскому, что якобы он изображен танцующим твист? Вот всякие такие байки такие не слышал?]
У нас там как-то памятников и нету.
[А про другие московские памятники?]
Нет. Я таких…
Памятник Ленину перед Большой спортивной ареной (две кепки) (00.36.28 — 00.38.30)
Нет, я знаю про двухкепочного Ленина, но про это, наверно, все знают.
[Что за история?]
Ну, который перед Большой спортивной ареной стоит. Когда этого Ленина открывали, открывали стадион там в середине 50-х, стоит Ленин, вот его открывали. Он там… должен был быть митинг и с него должны были, значит… он был накрыт тентом. Вот. Приехал начальник большой проверять, всё ли в порядке. Вот, ну, решил проверить добросовестность. Велел… ну, весь тент сдирать — это слишком. Велел ему голову открыть, проверить. Ему открыли голову, он сказал: «Так, почему Ленин без кепки? Непорядок. Чтобы была кепка!» Ну, значит, за ночь отлили кепку, водрузили. Значит, закрыли тентом. На следующий день собрали митинг, речи произносились, вот. Та-дам! — потянули за веревку, брезент упал, и все, значит, замолчали, увидели, что у Ленина одна кепка на голове, вторая в руке сжата.
[Это тогда рассказывали или ты читал потом?]
Почему? Вот митинг разогнали, вот, значит, закрыли кепку. Вот он…
[Он до сих пор такой и стоит?]
Нет, ту, которую вторую на него надели, ее убрали, а первая так и осталась у него.
[А ты это откуда знаешь?]
Ну, это известная история про двухкепочного Ленина. Кто-то мне рассказывал.
[А про Гагарина, памятник на Ленинском, меня пытались в свое время разыграть, что он якобы руки поднимает. Не слышал такое?]
Не слышал такого.
[А какие-то такие примечательные личности у вас жили в районе?]
Примечательные личности? Сидур вроде жил у нас [в Новогиреево]. Там у него мастерская была, музей, наверно, он там жил, да.
Репутация района Новогиреево: здоровая социальная атмосфера (00.39.45 — 00.40.10)
[Интервьюер спрашивает, были ли местные чудаки, сумасшедшие, гадалки.]
У нас там, надо сказать, вот, какая-то была очень здоровая социальная атмосфера, и этого ничего не было. Вот не было. Там ни безобразий, ничего, там как-то все спокойно было у нас всегда.
[А частные врачи, которые на дому практиковали?]
Наверняка были.
[Портные, к которым ездили специально?]
Не знаю.
[Маргиналов у вас… Бомжи-то?]
Я не видел никогда там бомжей. Точнее говоря, появляются, но в советские времена… Не помню.
[Были ли значимые события. Ты сказал, постройка метро была значимая.]
Конечно, да.
[Может быть, рухнул мост. Это я так фантазирую. Катаклизмы.]
У нас мостов там нет.
[Это в качестве примера. То, о чем все знали, обсуждали.]
Ничего такого не было. Не припоминаю.
[А коммуналки у вас были в районе? Или когда ты въехал, их уже не было? Все частные квартиры?]
Не знаю. Есть 70-х годов дома, но там не может быть коммуналок по определению, довольно много хрущевок пятиэтажных, там тоже нет. И есть хорошие кирпичные дома сразу послевоенной постройки, заводские дома, которые строили, но есть ли там коммуналки, не знаю.
[А заводские дома где находятся?]
Судя по названию, на Мартеновской какой-нибудь. Судя по названию, для серпомолотовских.
[А в советское время точно это могло быть, но какие-то празднования на улице? Праздники, гулянки. Когда из дома выходят, стол во дворе накрывают?]
Такого не помню.
[А свадьбы, похороны?]
Тоже не помню.
[Не помнишь, чтобы покойника по улице несли?]
Нет.
[А придомовое хозяйство? Огородики под окнами?]
Это было в Перово. В 60-х, может быть. Когда само Перово в Москву… это был пригород. Там такое могло быть. Но я этого уже не застал.
[И чтобы скотину во дворе держали, тоже не помнишь?]
Такое могло быть в 60-е, но я этого не увидел.
Голубятни в Новогиреево и на улице Молостовых (00.44.45 — 00.45.38)
[Голубятни были?]
Голубятни были. Голубятни до сих пор есть везде, и много.
[Где?]
Вот, например, у меня прямо под домом стоит голубятня.
[По улице Молостовых?]
Да. И вообще голубятен там много.
[Они до сих пор функционируют?]
Да.
[А еще где есть?]
Ну, тебе адрес назвать?
[На какой улице, что там рядом?]
Ну просто голубятня, стоит голубятня, и всё, стоит посреди домов, стоит голубятня.
[А неизвестно, кто этим занимается? Голубятник дядя Вася, которого весь район знает. такого нет?]
Ну, знает ли его весь район, не знаю, может, но голубятни есть, и голуби летают.
[Доминошники были во дворах?]
Когда-то, может, и были. Я не помню.
[Я так понимаю, тебе про городское, районное пространство как-то не очень интересно?]
Почему? Я его себе представляю хорошо. Но что?
[Какое у тебя самое любимое место в районе?]
Терлецкий парк.
[Потому что там природа?]
Ну да.
[А самое мерзкое место?]
Самое мерзкое место? Даже не знаю. Не знаю даже таких прямо мерзких мест. Мерзкое место было вот Химзавод. Вот это было мерзкое место по-настоящему. Но теперь, его когда ликвидировали…
Именование центра города «Москвой» (00.47.11 — 00.47.35)
[Были известные дискотеки?]
У нас, ну у нас окраина, какие у нас там дискотеки.
[Где районная молодежь…]
Не знаю. Я думаю, что она в Москву ездит, молодежь. Ну да.
Секретная ветка метро вдоль шоссе Энтузиастов. Вагон с боеприпасами на станции Карачарово. Институты, где производили химоружие (00.47.45 — 00.51.46)
Идет секретная ветка вдоль шоссе Энтузиастов в Балашиху, в дивизию Дзержинского. Идет в центр, чтобы по ней могла подъехать дивизия Дзержинского. Вот. Это правда. Это правда, вот я ходил и там обнаружил в лесу, в лесу стоит довольно крупная трансформаторная будка. Вот что она делает среди леса, долгое время мне было непонятно. А она запитывает эту линию метро.
[В каком лесу она стоит?]
В Терлецком, в Терлецком парке стоит. Вот она идет просто вдоль этого самого шоссе Энтузиастов в Балашиху.
[Откуда?]
Из центра.
[Были у вас железнодорожные ветки, которые потом закатали?]
Это полно, заброшенных железнодорожных веток полно. Но это ближе туда, к центру. Там огромное количество, вот ближе… в районе «Авиамоторной», там вот этих вот железнодорожных путей. Это же нашли вот именно у нас нашли, это самое, целый вагон снарядов. Это было года два назад, что ли. МЧС еще всех…
[Я не знаю эту историю.]
Это у нас в районе станции Карачарово обнаружили. Это было год, два, три три назад. Обнаружили целый железнодорожный вагон, набитый боеприпасами. Вот, который загнали на ветку какую-то такую, и он там стоял.
[С какого времени?]
Ну, это никто не знает. Ну, не с войны, разумеется, а где-то вот... Поэтому вот этого добра там сколько хочешь.
[А исчезнувшие ветки? Вот как у нас была от «Красного пролетария», сейчас ее нет.]
Нет, ну они не исчезнувшие. Они вполне себе как бы… он просто давно не используются. Вот. Они все заржавевшие. Но там какая-то такая очень густая железнодорожная сеть. Но это, опять-таки, ближе вот туда уже, ближе уже к Москве. Не в Новогиреево. В Новогиреево нет. Это вот там да. Нет, ну там же в принципе район-то промышленный был. В общем, был такой промышленный, там много и институтов таких каких-то очень странных, и гигантские промзоны такие. И они там… ну, чего-то подвозили, вывозили. Вот, и там же находится, кстати, между прочим, этот институт печально знаменитый, в котором «Новичок» производили. Вот он именно у нас там и находится. Шоссе Энтузиастов, 23.
[В смысле странный институт?]
Институт, в котором химическое оружие производят.
[И сейчас?]
Ну, сейчас не знаю, но вот «Новичок» именно там и производили.
[Откуда ты это знаешь?]
Потому что знаю. В этом институте работал этот Мирзоянов. Вот. Вполне стоит. Там целая, целая огромная промзона вокруг этого института, обнесённая колючей проволокой, и там, в общем,. Но это опять-таки ближе туда, ближе уже к Москве.
[«Авиамоторная»?]
Ну, немножко да, немножко… Да, не доезжая немножко до «Авиамоторной».
[А ты помнишь, что в советское время на шоссе Энтузиастов была знаменитая гомеопатическая поликлиника?]
Ну, она и сейчас есть
[А в советское время ты ее помнишь?]
Нет. Не обращался в гомеопатическую.
[А что ты про Рогожку можешь сказать?]
Ничего особенного не могу про нее сказать, кроме того, что она есть.
[Ты говоришь, знаковое место. В каком смысле знаковое?]
Старообрядческая церковь. Старообрядческое кладбище.
[Оно было в советское время? Знали про это?]
Разумеется.
[Что там старообрядцы? Про них рассказывали? Говорили?]
Чтобы что-то говорили, я не знаю, но в общем, известное такое место. Думаю, в советское время она функционировала, эта церковь. Так как-то втихаря.
[А даже не в вашем Перово, а какие-то культовые места помнишь?]
В советское время как-то меня это мало интересовало. Культовые, в каком смысле?
[Например, в религиозном.]
Не знаю. Может быть, потому что я этим не интересовался, а может быть, никто это не афишировал.
Театр на Таганке, концерты (консерватория, Дома медработника, Дом ученых), Театр сатиры, выставка в Измайловском парке, концерты в ДК «Фрезер» и ДК «Серп и молот» (00.54.34 — 1.06.41)
Ну, Таганка была, да, я помню. Но это в старших классах и на младших курсах. Да, вот на Таганку я ходил, да, очень много. Вот, ходил на лишний билетик, и почти всегда удачно. Да, на Таганку ходил.
[А на лишний билетик это там стояли перекупщики, кто билетами спекулировал?]
Ну, на лишний билет. У кого-то был лишний билет, и продавали. Я не помню такого случая, чтобы я пошёл и не попал. То есть надо было прийти, там потолкаться, и, в общем, билетик находился. Я много там всего насмотрел, да, это нравилось.
[Какие спектакли помнишь?]
Да черт его знает. Какие-то, да, какие-то помню. Высоцкого помню. В какой там он роли… Как это называлось-то, Господи… По поэме Есенина. Помню, да. Ну, тогда это сильное производило впечатление. Может, оно даже и неплохо было… может, это было неплохо само по себе. Все молодые были, актеры я имею в виду. Играли — играли все хорошо, никто не халтурил. То есть упадок наступил позже. А вот где-то так на границе 60-х — 70-х это всё так, это, пожалуй, было лучшее время для этого театра.
[А музыка?]
Ну, музыку мы слушали на магнитофонах.
[А концерты?]
Ну, я ходил, слушал какую-то… Мне там нравилась музыка барокко...
[Куда ходили?]
Ну, в консерваторию. Ходили в консерваторию, ходили на… как это называется, Дом медработника на Герцена, там тоже вполне приличный был зал концертный. В Доме ученых были концерты вполне приличные. В Дом ученых я ходил. Было такое.
[Мне рассказывали ситуацию, когда приезжает с гастролями известный зарубежный театр и тут же начинают спекулировать билетами.]
Ну, это всегда. Ты спрашиваешь, спекулировал ли я, — я не спекулировал.
[Может быть, помнишь конкретные спектакли, которые произвели впечатление?]
Я помню, приезжал… где это играли, по-моему, в Театре сатиры. Помню, мне понравился. Такой чешский, «Laterna magika». Такие… Такой комбинированный такой жанр с такими вот… Мы тогда этого не видели, то есть вещь довольно простая, изобретенная чуть ли не вообще в конце 19 века, но мы же ничего не знали, ничего не видели, и тогда это производило сильное впечатление, когда действие идет одновременно на сцене, и на киноэкране. И они как бы переходят, актеры, то туда, то сюда, значит. Ну да, это мне понравилось.
[Когда они приезжали?]
Ну, тоже 70-е были какие-то.
[А выставки известные? Мне рассказывали, что на Глазунова просто все перли.]
Нет. Нет, я помню, ходил на это, вот у нас в Измайловском парке известная выставка была в Измайловском парке, я на ней был.
[Это какая?]
Ну вот в 70-е. Первая была Бульдозерная, а вторая — это Измайловская. Бульдозерную разгоняли, а Измайловскую — ее, значит, не разгоняли. Вот о на была в парке у нас.
[И ты ходил?]
Да, я там был. Ну, так все было необычно, так всё...
[Что было необычно?]
Ну как, это первая разрешенная выставка альтернативного искусства. Вот туда вытащили всяких… Выставлялись. Нет, конечно, когда это смотришь сейчас, это вот там, это производит крайне жалкое и убогое впечатление, там всё это, потуги, концептуалисты всякие и вся эта фигня. Но тогда это было необычно. Тогда... Ну, тогда это было антисоветское искусство. Надо было смотреть. Потому что ходишь, и по квартиркам тогда были какие-то, и народ там стоял часами, значит, посмотреть на какую-то совершеннейшую фигню. Но стояли, впечатлялись.
[А она по билетам была?]
Каким билетам? Каким билетам?
[То есть это просто они стояли в парке?]
Просто, да. Просто им разрешили выставиться. Это уже был год 70, наверно, 75-й, наверное… Или 74-й? 74-й — 75-й.
[А по квартирам выставляли, не было на таких выставках?]
Ну бывал там, бывал. Понимаешь, они были, да, но там надо, да, было часами стоять, это было...
[В смысле?]
Ну как, туда все хотели, надо часами стоять в очереди, это как-то это меня…
[Часами стоять в очереди, чтобы попасть?]
Ну да. Ну, к Гарику Виноградову я ходил, но это позднее, на его квартирники. […] Это уже 80-е какие-то, 90-е. Скорее 90-е даже, чем 80-е. Да.
[А еще что-то помнишь про такое неподцензурное искусство в Москве? Концерты-квартирники?]
Какие-то квартирники устраивались постоянно, про них там какие-то ходили слухи и чё-то такое. Но… Ну, слухов было много. Чё-то и Гребенщиков, значит, приезжал на каких-то тоже, значит, это… Или это по каким-то, по каким-то окраинным ДК устраивалось. Вот, кстати, у нас там был ДК «Фрезер», который находился вот рядом с платформой Фрезер. В таком месте таком, значит, в которое и сейчас-то не доберешься. И вот в этом ДК «Фрезер» там устраивали какие-то… Про него много ходило слухов. Ну вот что там какие-то, да, были «Машина времени» там выступала и чё-то такое. И вот туда, значит, да, народ туда ехал и какие-то — «Вот, а чего во “Фрезере”?» Туда единственное, как можно было доехать — тогда — можно было доехать только на электричке. Другой возможности туда добраться просто не было. Только на электричке до этого до «Фрезера». Да. Там было. Ну то есть как бы дирекция этого ДК, пользуясь его полной удалённостью и, значит, каким-то расположением в какой-то промзоне, делала просто финансовые планы, приглашая, значит, давая сцену каким-то вот таким вот — «Воскресенью» какому-то, «Машина времени», и чё-то такое. Да, были такие.
А, [ДК завода] «Серп и молот» еще тоже. Это клуб. Там тоже вот.
[А там что?]
Ну, там тоже были какие-то вот такие. Ну, то есть в таких вот пролетарских районах, в чуть ли не каких-то таких… Ну, там дирекция так как-то вот не сильно была озабочена этой самой идеологией, а им нужно было там финансовый план выполнять. И вот они…
[А ты не был на таких концертах?]
Во «Фрезере» я не был никогда, а в этом самом, в «Серпе и молоте» был. Чего, не помню, что это было, но че-то было. А потом дискотека была какая-то чудовищная. Какая-то жуть какая-то. Но это было где-то… в 80-е или даже 70-е.
[Сначала приличный концерт, а потом сразу после него дискотека?]
Ну приличный… Я помню, даже когда туда попал, и был удивлен. Ну, мне казалось, что это не может быть, это антисоветское всё. Вот. Но там… Там им было, там уже как-то, наверно, было пофиг, они уже... Это в центре, может быть, там все... а вот в этих вот…
[Но ты не помнишь, кто выступал?]
Не помню. Тогда там это был период, когда они полезли буквально, как… эти рок-группы самодеятельные, они полезли как поганки. Их просто было… Но это были 80-е, что ли. Я тут читал, мне попались воспоминания Липницкого про его… Я его знал, Липницкого, был с ним знаком. И вот начал читать вот это его воспоминание, а вот он их перечисляет, все они пошли…. Я говорю: ба… да я же это знаю. Названия какие-то. «Николай Коперник» — да, была такая группа. Где-то я их слышал. Вот. То есть вот начиналось, да, начиналось какое-то такое. Через асфальт, через идеологический асфальт начинало чё-то такое… чё-то такое начинало прорастать. Но это, наверное, это, наверное, середина 80-х, когда уже перестройкой запахло.
[Не помнишь в Москве места, где неформалы тусовались? Или всё было мимо тебя?]
Я слышал там «Психодром» такое слово, но сам я там как-то…. Неформалы… Ну, неформалы это кто?
[Хиппи, панки.]
Нет. Это как-то нет…
Проезд важных лиц по Ленинскому проспекту (50-е? 60-е?) (1.07.35 — 1.08.30)
[А на демонстрации вас гоняли?]
На демонстрации? Ну, я помню, выгоняли на Ленинский проспект, кого-то там встретить, стоять, флажками какими-то махать, когда кто-то ехал. Не помню, кто. Космонавты, бывало, ехали там. Но это когда, это в школьные годы. ‹…›
[В университете не гоняли?]
Флажками махать?
[Массовку создавать.]
Вроде, не помню, вроде не было такого уже.
Опасные вещи (инструктаж в вузе, в школе). Общение с иностранцами (дом 45 по Ленинскому проспекту) (1.08.48 — 1.14.07)
[Ты не помнишь, что после Олимпиады ходили слухи, что враги что-то подбрасывают, ручки, которые взрываются?]
Нет, это не слухи были, а у меня была знакомая девчонка, которая училась на филфаке [МГУ]. Вот, их забрали переводчицами, весь курс. Она какой-то там изучала, иностранные языки, и их всех инструктировали, и это не слухи никакие, она мне рассказывала, у меня глаза вылезали на лоб от этого инструктажа, который им давали. Вот. Ну инструктировали. Им говорили, что вот отраву… Нет, а очень интересно. «Что вы будете делать, если вам будут предлагать подарки?» Вот как ты думаешь, как они должны были отреагировать?
[Отказаться?]
Вот ничего ты не понимаешь. Они были обязаны подарок принять и сдать его государству. Взять и сдать государству. Они не имели права отказаться. Так их инструктировали — сдавать государству. И причем, значит, особо им говорили, что: «Это для вашей же безопасности, потому что вам могут подарить нижнее белье, которое может быть отравленным». И рассказывали случаи, что одна, значит вот, такая легкомысленная девушка приняла в подарок бюстгальтер, а он оказался отравленным, и сиськи пришлось ампутировать. Это им рассказывали в университете на официальном инструктаже.
[А про жвачки, в которых отрава?]
Ну… Жевачки отравленные — это естественно, это нам еще рассказывали еще и в школе про отравленные жвачки и всё там...
[Что это продают на рынке?]
Нет, дело в том, что у нас дом… Я жил в доме номер 41 [по Ленинскому проспекту], а дом номер 45, это был дом, в котором селили иностранцев, то есть разный такой мелкокалиберный, не дипломаты, а разные там сотрудники посольств, обслуживающий персонал. И там были иностранцы. И все, значит, туда ходили к этому дому иностранцев что-нибудь клянчить. Я помню, там постоянно меняли… У меня много было солда... Много было, я все время что-то менял. У меня было много солдатиков разных, выменянных у них. То есть у нас училось много иностранцев. И нам рассказывали учителя, что вы не больно-то, это все отравленное. […] Дом номер 45 по Ленинскому проспекту. То есть там жили не дипломаты, а какая-то такая вот мелкота. Какой-то такой обслуживающий персонал при посольстве. Там были и поляки, и немцы, японцы даже, я помню. А всякой вот социалистической публики там было сколько хочешь. У них тоже были хорошие вещи. У них были танки всякие, кольты, солдатики всевозможные, индейцы.
[И вы это выменивали?]
Ну, конечно.
[На что меняли?]
На марки можно было менять, просто за деньги.
[ Вы были школьники, какие у вас деньги?]
Какие-то были. Какие-то детские деньги были. У меня тогда много было всякой такой ерунды. Машинки всякие. Машинки, солдатики, индейцы.
[Ты знаешь байку, что привезли купальник, а он растворился в воде?]
Ну, могло быть такое. Такие бывают. Такие бывают вещи. Просто, может, кто-то купил… такие бывают, магазин шуток.
[Нет, в советское время еще рассказывали. Есть такой сюжет]
Кто-то мог себе такой купальник, например, себе купить, не зная, что он из магазина шуток. Пошел купаться, а он растворился. Да, такое вполне возможно.
[Как сюжет байки, ты не помнишь?]
Ну он не отравленный, просто растворимый, он просто из целлюлозы сделан, из растворимой целлюлозы.
[А про инфракрасную пленку ты не знаешь байку? Что есть инфракрасная пленка, на которой можно снимать фотографии и люди получаются голые? Такой советский сюжет.]
Ну, эта инфракрасная пленка, инфракрасная… В принципе, да, так оно и есть. Фотоаппарат, который... Да.
[Что якобы у кого-то есть такой фотоаппарат.]
Ну, есть такой.
[У вас в детстве это обсуждалось?]
Не помню.
Слухи о концертах рок-звезд; концерт «Procol Harum» (1.14.15 — 1.16.12)
Помню, ходил слух про то, что вот Дэвид Боуи там проезжал, но это оказалось правда. Дэвид Боуи действительно, действительно он проезжал через Тюмень. Тогда у нас просто не было возможности это установить. Вот. Выясняется… Выясняется, что… Был какой-то, ходил слух, что был концерт «Битлз» где-то.
[Где?]
Где-то вот у нас, где-то они проездом были… […] Лет, наверно, 7 или 8 назад. Позвонила мне одна знакомая, говорит: «Слушай. Мне тут дали билет, хочешь пойти вот на Малую арену спортивную?» Я говорю, а чего это вдруг? Она говорит: «Ну, чего-то вот сейчас буквально надо срываться и нестись». Я говорю: «Да куда?» — «Да черт его знает, — она на телевидении работает. — Вот тут мне дали два билета. Это какие-то эти чего-то поют, ты вроде это любишь». Я говорю: «А кто хоть выступает-то?» — «Да какой-то “Прокол”». — «Чего?» — «Да какой-то “Прокол” какой-то». Я говорю: «Что за “Прокол”?» — «Какой-то “Прокол хурум”». Я говорю: «Что?! Кто?!» Я говорю: «Что???» И это оказался «Procol Harum». Это реальность. Вот именно они ехали… Это был просто финиш. Приехал «Procol Harum», причем они там играли сплошняком, можно сказать, хиты одни сплошные.
Старьевщики (в дачном поселке в Кучино), точильщики (в Новогиреево) (1.16.30 — 1.19.41)
[А про старьевщиков можно?]
Ну, я помню, ну то там в Салтыковке… в Кучино была дача, помню этих старьёвщиков, ну, в 60-е какие-то годы.
[И что они?]
Ездил старьевщик на телеге. Собирал дрянь всякую, и какие-то… расплачивался какими-то вот этими какими-то пугачами самодельными. Какими-то побрякушками...
[Он кричал: «Старье берем»? Или что?]
Ну ничего, нет. Ехал просто на телеге, и всё.
[Это было именно в дачном поселке, а не в городе?]
В дачном поселке. Да.
[А лудильшики, точильщики?]
Точильщики по домам, кажется, ходили. Даже где я вот живу, в Новогиреево, да, еще в 70-е появлялись точильщики. Но старьевщик вроде не появлялся. А точильщики появлялись. Было такое. Еще это существовало.
[Была такая штука, мячик на резиночке…]
Ну вот эти старьевщики — эти мячики на резиночках, там какие-то эти, и главное вот, пугачи и к ним, значит, сделаны такие из глины такой вот как бы патроны такие, которыми пробивало, и там было, это самое, с серы спичечной... Боеприпасы к этим пугачам.
[Как эти мячики назывались?]
Не знаю.
[«Раскидайчик»?]
Не помню. Никак они особо не назывались. Ну, какие-то стекляшки, какие-то бусики, ну, самоделки. Предлагая взамен на тряпье.
[А ты не помнишь, что продавали, может быть. Чертики, которые плавали в колбочке? ]
Такого не помню.
[А «уйди-уйди»?]
Свистульки были, да, были свистульки. Были свистульки, была какая-то, какая-то фигня.
[Это тоже старьевщики?]
Старьёвщики. Ну, у них много всякой фигни было. Был короб такой, и там навалено всевозможной ерунды. Денег не давали. Вот, выменивали, значит, на это. Предполагалось, что дети должны у родителей спереть какую-нибудь одежду и им ее притащить.
[На самом деле?]
Ну а взрослому человеку зачем эта дрянь?
[Детям подарить. ]
Ну, это не знаю. Потому что это было рассчитано на детей, что дети сопрут что-то из дома и вынесут.
Поселочек на ул. Юности (там скрывался Хонеккер) (1.19.41 — 1.20.40)
[Респондент рассказывал про здание Гуманитарного университета на улице Юности, а за ним был странный поселочек.]
Да. Такой поселочек таких коттеджиков, и в этом поселочке, этот самый, сидел… как там его звали, Господи… Ну этот… товарищ Хонеккер там сидел, когда его свергли. И он бежал, немцы требовали его выдать, чтобы предать суду. А Горбачев его некоторое время скрывал. То есть там тоже непростой такой поселочек. То есть на улице Юности непростые какие-то места находятся. По другую сторону от Кусковского парка.
Московский гуманитарный университет (см. 00.20.59—00.24.18) (1.20.40 — 1.21.50)
[А вот этих террористов готовили в какие годы?]
В 70-е. В советские. Ну, это всё функционировало до самого последнего дня существования Советского Союза. Всё это работало.
[Эти террористы откуда сюда приезжали?]
Ну откуда? Из Африки, Латинской Америки.
[И потом ехали туда?]
Туда. Ехали там, марксизм... Воевать там за марксизм. Советский Союз вел огромное количество войн одновременно. Вон Сечин в Анголе-то воевал, Сечин… В Анголе воевали, в Никарагуа воевали. Я лежал в госпитале военном там с гастритом в какие-то годы, и там было огромное количество из Никарагуа латиноамериканцев там подраненных. И латиноамериканцев там было полно, и наших этих самых раненных, тоже подраненных. То есть там вполне себе война там была.