Границы Преображенского района, названия соседних районов
[Скажи, значит, папа из Калуги? Из Липецка?]
НВВ: Из Липецка, да.
[А мама из Подмосковья? Из какого Подмосковья?]
НВВ: Из ближнего. Километр до МКАДа, поселок Дубровский [нрзб. — 0:00:14].
[Понятно. А они как переехали?]
НВВ: А что ты имеешь ввиду?
[Ну, когда?]
НВВ: Они, наверное, в Москве, ну, я думаю, годов, наверное, с [19]70-х, с начала.
[А почему, не знаешь?]
НВВ: Учеба, потом, соответственно, мама замуж вышла за отца, у отца квартира была, он военный, то есть, не знаю, наверное, предоставили или разъехались там как-нибудь.
[А как ты думаешь, когда человек начинает считаться москвичом? Ну, вот как родился? Вот ты считаешь себя, да?]
НВВ: Ну, я думаю, с рождения, да.
[Или должно быть там десять поколений?]
НВВ: Ну, я вообще считаю, что человек является, ну, там, не знаю, американцем... или, там, русским, москвичом с момента начала своей сознательной жизни. То есть этносреда она воспитывает человека в каком-то духе, то есть, ну, наверное, можно сказать, что это с… как-то там… с пяти лет, наверное. Ты впитываешь в себя дух местного сообщества. Ты как считаешь?
[Я не, я сейчас... можно пока я не буду говорить, потому что [смеется], потому что ты будешь говорить.]
НВВ: Не вопрос.
[А ты на какой улице живешь? Ну, вот ты же говоришь, что ты в Преображенке живешь, правильно?]
НВВ: Да, улица Халтуринская.
[А Халтуринская относится к Преображенке, да?]
НВВ: Да.
[А ты понимаешь, где заканчивается Преображенка?
НВВ: Да, понимаю.
[А как?]
НВВ: Ну по… по границам района. Преображенской. Он очерчен Яузой… сейчас… Яуза на Западе… на Востоке, по-моему, так… по прудику что ли он ограничен, или железной дорогой. Соответственно, еще один конец — это большая [нрзб. — 0:02:15] , это где-то там вот, между Изма… Измайловский вал, по-моему, улица, а вот где на Севере… я не помню, где он с Богородским пересекается.
[А вот здесь вот, да?]
НВВ: Ну, да.
[А это… а как ты называешь — «Преображенская площадь» или как-нибудь еще сокращенно?]
НВВ: Преображенка.
[Преображенка?]
НВВ: Да, как место. Преображенка.
[Преображенка. А были какие-нибудь, например, в детстве заброшенные места, в которые вы, например, ходили? Какие-нибудь вообще здания, заброшки?]
НВВ: Да, я думаю, полно.
[Где полно? У вас на территории прямо, на Преображенке?]
НВВ: На Преображенке именно заброшенные места? Здания?
[Ну, вспоминая детство, вы куда-нибудь ходили?]
НВВ: Я вспоминаю. Нет, ну на Преображенке все были здания не заброшенные. На Семеновской были заброшенные. Туда ходили.
[Где?]
НВВ: Рядом с бассейном, там были стройки. Долгострои.
[Вы ходили что туда делать?]
НВВ: Играть, соответственно, воровать… огнетушители. [Смеется.]
[Огнетушители? В смысле, они там были?]
НВВ: Ну, склад нашли огнетушителей. Стырили. Нас потом взяли, в ментовку за это хотели сдать. Снежками еще кидались, там было классное место, недостроенное здание, этажей, наверное, шесть. А на этом месте бассейн открыли. И зимой было классно залезть туда, налепить снежков и там начать швыряться по тем, кто плавает в бассейне. [Смеется]. А особенно попадать по тем, кто плавает в бассейне. [Смеется.]
[Короче, вы хулиганили.]
НВВ: Вообще кошмар. [Смеется.]
[Это примерно сколько лет? Ну, во сколько лет…]
НВВ: Ну, это, наверное, лет четырнадцать где-то.
[А, то есть вас уже отпускали ходить или вы не спрашивали? Ну, так далеко, это же соседний район.]
НВВ: Ну, подростков как так? Они же гуляют, подростки. По району.
[Но это ж не ваш район уже.]
НВВ: Ну, соседний!
[Ну, это как бы ничего?]
НВВ: Ну, не знаю, мы там в состоянии были в четырнадцать лет там пару километров пройти. [Посмеивается.]
[А Семеновская как-нибудь там называлась, ну, типа, там Преображенка? У Семеновской какое-нибудь такое название...]
НВВ: Не, у нас для Семеновской не было кликухи. Для Преображенки кликуха была «Пребрага».
[«Пребрага»?]
НВВ: Угу.
[А для Черкизовской?]
НВВ: Ну, для Черкизовской по-моему этот… не помню, «Черкизон» — это рынок или…
[Прекрати нервничать.] [Смеется.]
НВВ: Я не нервничаю!
[Ну а что ты делаешь это вот?]
НВВ: Закрываю окошки.
[А, это ты еще закрываешь...]
НВВ: Ну, я постепенно, я с тобой болтаю...
[А, хорошо. А для Черкизо… в смысле «Черкизон» — это не станция, это рынок?]
НВВ: Ну да. Я не помню, не, наверное, для Черк… для района Черкизово не помню, как его называли. Он, наверное… нет, не помню. Преображенка — точно «Пребрага».
[А там дальше.. то есть в каких границах вообще гуляли в детстве?]
НВВ: Ну, смотри, совсем в детстве — только по Преображенке, даже не по всей. У меня там был квадрат, мне запрещали пересекать большие улицы, где ездят машины. Вот этот вот квадрат. Вот. А там по мере роста он расширялся, да, там как бы соответственно. Все равно там большая часть маршрутов это внутри района была. Уже там, в более взрослой жизни, там, подростки, то есть. Обычно мы все равно не залезали дальше районов смежных. То есть там на Семеновскую залетали, в Богородское залетали, куда… ну, куда там… на Черкизовскую ездили, конечно же. В Сокольники. Ну, Сокольники, кстати, меньше.
[А вот туда, которые дальше Подбельского или…]
НВВ: Да, на Подбелку, да, конечно.
[Тоже ездили? А что вы там делали? Ну, как бы... просто тусить или...]
НВВ: Не, ну, там бывает, в какой-нибудь магазин там поедешь и тому подобное. На великах могли как бы сгонять туда, вот. Но понятно, что там дети, они все-таки в основном в границах района перемещаются. То есть они там точек интереса не имеют в соседних районах. Ну вот как бы так.
[А в районе какие там супер места были, в которых тусовались?]
НВВ: Школа, естественно, все тусы собирались у школы, соответственно, школа. Либо дворы, там были любимые дворы, где собирались. То есть там у какого-нибудь из… одного из тусы всегда был какой-то двор, вот.
[А школа одна в районе, кстати, или нет?]
НВВ: Да, конечно.
[Одна школа?]
НВВ: Да.
[А гаражи...]
НВВ: Нет, ты имеешь в виду школ? Школ… мы... мы различались - cледующее: там была наша, 1080, была красная школа и была белая школа, вот.
[То есть по цвету здания?]
НВВ: Да. [Посмеивается.]
[Ни по номерам, ни это...]
НВВ: Да. Ну, вот.... вот номеров я не помню и даже сейчас [нрзб. — 0:07:09]
[Прикольно, прикольно. А, ну, вот красное, белое — хорошо, а здания ты вот, например, ты умеешь различать там, я не знаю, по виду дома, что это там... хрущевка ли это...]
НВВ: Ну, только очень базовые вещи. Там как бы я не знаю там — советская блочка там, хрущевка, вот... кирпичный дом, вот только так я вот с архитектурой не очень.
[А кирпичный дом — это не хрущевка?]
НВВ: Не, хрущевки ж они блочные.
[А советские блочные?]
НВВ: А советские... вот я жил в коробке, да. Двенадцатиэтажная, одноподъездная блочка, вот. То есть такого плана вот. Там были чуть поновей, семнадцатиэтажные блочки, вот. Там. Совсем новее, там вот построили какой-то [нрзб. — 0:07:51] (вероятно, «корпус жилой»), там этажей тоже семнадцать, из кирпича, вот. Улучшенной планировки, в советские времена, вот. То есть на таком уровне.
[А сталинки?]
НВВ: А у нас не было сталинок в районе. [Смеется.]
[А какие вот… ну, вот в районе, например, там рынка, там есть напротив, если Преображенского рынка, такие вот дома. Ты знаешь такие?]
НВВ: Ну, я не… Я вообще про них ничего не знаю, вот.
[Такие маленькие домики...]
НВВ: Мы туда редко забредали. Такие страшенькие, уёбищненькие, да? [Посмеивается.]
[Это конструктивизм [19]20-[19]30-х.]
НВВ: А, понятно, понятно. Ну, вот да, чё-то там попахивает этим… [Смеется.]
[Ну, сейчас они все практически расселены и затянуты зеленой сеткой, но тем не менее...]
Символ Москвы. Границы Москвы
[Слушай, а вот что для тебя символ Москвы?]
НВВ: Символ Москвы?
[Ну да, ну, например, я не знаю, памятник какой-нибудь или место...]
НВВ: Ну, наверное, там классика жанра, да, что мы показываем приезжим: то есть ты его ведешь на Красную площадь, на Воробьевы горы, на Университет. Ну, там Университет и этот, Победы… как она, площадь или не площадь, [нрзб. — 0:08:58], Поклонная гора, во. [нрзб. — 0:09:00]. Три самых ярких символа — это Поклонная гора, Университет и Красная площадь, я думаю.
[А в детстве часто ездили куда-то вот, ну, например, с родителями, например, или еще куда-нибудь, вот, в центр там не знаю за чем-нибудь?]
НВВ: Слушай, нет, мне кажется, что… нет, нечасто. Потому что, когда ты живешь вот в этом городе, ты не замечаешь его достопримечательностей, вот. Тогда кажется, что ничего здесь прикольного нет. [Посмеивается.]
[Ну, все равно же вот там есть это... кто-нибудь спросит: «В чем Москва»?]
НВВ: Не, ну, это уже какие-то такие, ну, понятно. Ну, как бы вот мы с родителями не ездили в какие-то такие вот специальные места там в Москве. То есть мы ездили по стране, да, как бы. А вот чтобы там, типа, отец возил там, например, пойдем, я тебе покажу Университет — вот я чё-то такого даже не припомню. [Посмеивается.]
[А где тогда, ну, вообще заканчивается Москва? Ну, для тебя вот лично?]
НВВ: Для меня, откровенно говоря, она заканчивается МКАДом, ну, вот то есть... ну, там... может, там, в границах восьмидесятого там года, вот. То есть понятно, что есть там всякие Бутово и тому подобное, но вот там... вот это я еще как бы воспринимаю как Москву, дальше я ее уже не воспринимаю.
[А есть районы, в которые ты ваще никогда не ездил? Вообще никогда не был?]
НВВ: Ну… сомневаюсь, наверное, все-таки в 40 лет-то уже как бы, имея машину, то уже все-таки, наверное, везде был [нрзб. — 0:10:25]. [Смеется.]
[Ну, и в том же Бутово там каком-нибудь?]
НВВ: Ну, да, да.
Гаражи. Туалетные места
[М, слушай, а вот, ну, как бы, в вашем же детстве еще были гаражи?]
НВВ: Угу.
[Вы играли за гара...]
НВВ: Да, конечно, лазили по гаражам.
[По гаражам?]
НВВ: Да, по гаражам. Ну, своего гаража у нас не было. Но по гаражам — да.
[А что еще было в гаражах? Что делали еще в гаражах? Не пи\сали случайно?]
НВВ: Нет, по ним лазили. [Посмеивается].
[Ну, я не знаю там, ну, да. А вот если вы гуляете, да, и вот если вы хотите в туалет, то вот… [нрзб. — 0:11:02]]
НВВ: А ты про какой возраст?
[Неважно.]
НВВ: Очень важно!
[Ну, подростками там, я не знаю. Когда вы пили пиво, например.]
НВВ: Ну, это это уже восемнадцать лет там. Знаешь, там, семнадцать-двадцать лет вот. Так а вопрос в чем? Когда нам было восемнадцать-двадцать, мы гаражами уже не интересовались, да там… Когда мы… нам было лет, там, десять, то мы по ним, естественно, лазили, ну вот. Внутрь мы не залазили, вот.
[Ну, просто как бы играли? Нет, я просто к тому, что, ну, есть такое мнение, что гаражи — типа, там, общественная такая... нелегальный туалет.]
НВВ: Ну, так и для этого необязательно играть, это любой взрослый человек там как бы… там мож…
[Может справить нужду, да?]
НВВ: Ну, конечно, да, там, по [нрзб. — 0:11:42], вот когда они вот так стоят, они не впритык стояли. У меня, кстати, рядом с домом, да, был пустырь, на котором вот они именно не впритык, они так вот стояли, ну, там, стопудово: там и срали, и писали, [нрзб. — 0:11:55] [посмеивается].
Криминальные районы. Преображенская группировка. Отношение к металлистам на «Текстилях»
[А были какие-нибудь такие места, в кот… в которые вообще лучше было не ходить? Ну, там, я не знаю, пользовались, там, плохой славой, там, не знаю… еще что-то?]
НВВ: Ну, были районы, которые м... пользовались дурной славной, но опять-таки, это я уже начинаю говорить о девяностых и не о детстве и не о...
[Неважно, рассказывай о девяностых.]
НВВ: Не о детстве, а о, там, подростковом возрасте, да, то есть.
[А какие районы?]
НВВ: Ну, например, тут рядом, собственно, в Богородском, это… стадион «Алмаз» считался таким плохим, м… этим, криминальным районом.
[А, криминальным? А что там происходило?]
НВВ: Ну, не кри… ну, там, там была эта, типа, там агрессивная шпана, да. Там, типа, там группировка, типа, молодежная была, «Бойцовские» назывались.
[Это девяностые, да?]
НВВ: Да.
[Как назывались – «Бойцовские»?]
НВВ: Да, «Бойцовские». Или «Алмаз», я и забыл. «Алмаз», по-моему, они назывались. Стадион там «Алмаз» как бы и группировка «Алмаз» называлась.
[То есть вы как бы к ним не совались?]
НВВ: Да нет, ну, совались там, даже это, ходили войной на них, вот. [Смеется.]
[Со своей группировкой?]
НВВ: Да, с Преображ… группировкой, это [нрзб. — 0:13:01] там был шикарный случай, там...
[Ой, расскажи, а?]
НВВ: Это да, отвлекаясь от твоего исследования, это...
[Нет, это правильно [смеется].]
НВВ: То есть как бы там, ну, на каком-то жизненном этапе, то есть мне захотелось, это, тоже стать членом какого-то сообщества, да там, типа, и поэтому возник большой интерес к группировкам. Ну и там, типа, мы так вот посмотрели: есть там, типа, Черкизовские, есть там Бойцовские… Нет, все-таки, по-моему, «Бойцовские» их называли, нда. Бойцовские там, еще что-то... какие-то есть там, а вот на Преображенке какая-то херня, никого нету. И там, типа, сказали, нет, типа, это неправильно, вот там вот… Две недели продолжалась подготовка-вербовка, наконец, собрали как бы группировку, то есть это... человек сорок, наверное, там. Пошли на бойцовских, там, идем-идем-идем, как бы, вдруг кто-то говорит: «А чем мы будем биться? Да, они ж крутые, да, там, типа». Нет. Ну, давайте как бы там… надо арматуру какую-то хотя бы взять там, типа… Какие там... разнесли нахер какую-то там детскую площадку там, выковырнули прутья там, [смеется], вот, это самое... ветку сломали еще, вот так. Вооруженные то есть выходим как бы, заходим к этим бойцовским — никого нету как бы. Заходим в двор такой, там че-то уже ищем, орем там уже. Выходит три каких-то чувака, там, все их так это… окружает человек сорок наших. Они говорят: «Чё это за хуйня?». Мы говорим: «Это мы, "Пребрага", мы пришли разбираться с вами». Говорит: «Хорошо, — говорит, — а кто здесь главный?». Там все такие молчат. Говорит: «Ну, кто главный-то?!». Такой вот такой: «Я!». [Смеется.] То есть этот один из трех вынимает пушку, газом стреляет ему в ебло, как бы. Все бросают эти гребаные колья, палки… Разбегаются [смеется] нахер, все. Ну и мы че как бы… я бегу каким-то правильным маршрутом, а вот друг бежит неправильным маршрутом, он забегает в какой-то двор, но мы встречаемся в школе. То есть все встречаются утром, хотят поделиться как бы, че как было, приходит мой друган, у него здесь правая [часть] лица просто в отеке как бы. Он, короче, потом стал рассказывать, что он побежал другой дорогой, забежал во двор и там встретил этих самых Бойцовских. Вот [смеется]. И они короче его «приняли» [смеется]. Ну, в общем, поняв, какие как бы лохи с точки зрения бандитизма малолетнего живут на Преображенке, я утратил интерес к группировкам, да. [Смеется.]
[С тех пор я...]
НВВ: С тех пор [смеется] и больше я никогда никуда не мечтал вступить, вот.
[Слушай, то есть это были… это был школьный все-таки твой...]
НВВ: Ну да, это такой уже там… класс, наверное, десятый, может, одиннадцатый.
[М, прикольно. А какие-нибудь еще другие, ну, районы Москвы ты знаешь? Ну, просто там, я не знаю, например, ну, не знаю, например, в Новогиреево все вообще плохо или там на Бутово?]
НВВ: Ну, понятно, что Бутово — вроде как. Про Новогиреево, да, ходили, или Перово — ну, вот вся эта херня — Перово, Новогиреево. Ну, так я вот сильно не знаю как бы таких вот криминальных районов, ярко выраженных криминальных районов. На Текстилях, я помню, да, на Текстилях была как бы жопа и там у меня у дедушки была квартира и там я тогда, да, я помню, и был я металлистом тогда и ездил там вот… в этом... джинсовка, тут вот Металлика, тут че-то «Kill them all», майка эта, с черепами. И я помню, ездил к дедушке, в ней как бы выходил, а там одни пацаны и в этих… спортивных штанах и кепках, [смеется], на Текстилях как бы. Я тогда понял, что, да, не надо туда, видимо, так ездить. [Смеется.]
[А почему, собственно?]
НВВ: Ну, потому что гопники не любили металлистов и били, вот.
[М. А ты… ну, то есть ты вступил в группировку металлистов?]
НВВ: Нет, я не вступал ни в какую группировку. Это не… металлисты — это не группировка, да, это там, течение, наверное, течение, вот. Молодежное, вот, как бы, да.
[Ты был металлистом?]
НВВ: Типа того, да.
Бомжи. Места для проведения досуга на Преображенке. Символ района
[Cлушай, а вот где принято на Преображенке проводить, я не знаю, выходные, было или сейчас есть? Ну, куда можно пойти погулять?]
НВВ: Сейчас я думаю, что вот… где, наверное… ну, во-первых, на пруду, однозначно.
[На каком пруду?]
НВВ: Черкизовский Архиерейский пруд. Там однозначно. Катаются на санках зимой, там пикники летом, а… вот. Что еще может быть? Ну, парк, понятно, соседний.
[Какой?]
НВВ: Там стадион Локомотив, но это уже даже не Преображенка, хотя, ну, может вот из местных соблюдают границы района.
[Ну понятно, то есть ходят вот в этот парк, где...]
НВВ: Ну, вот это основные места, понятно, что в Сокольники ездят, вот. Так больше прикольных мест я не знаю, куда могли бы люди ходить.
[А не помнишь, не было ли там… или раньше или сейчас, я не знаю, замечаешь ты или нет, каких-нибудь мест, где собирались бомжи, например, ну, на Преображенке?]
НВВ: У метро. Бомжи, алкаши — вот так постоянно была жесть, там этот дом, который стоит там, девятиэтажный, кирпичный, вот там вот он так стоит, тут метро, а вот тут был алкогольный магазин. Тогда, в [19]90-е, там еще внизу игровой клуб, и вот за ним — вообще пипец, то есть не [нрзб. — 0:18:12].
[А, это там, где Эверест этот, да, магазин?]
НВВ: Да, да.
[Вот этот дом, да?]
НВВ: Да.
[Ну вот, собственно, так… вот так вот и стоит.]
НВВ: Угу.
[А вот какие-нибудь памятники?]
НВВ: Памятники?
[Да.]
НВВ: Мы говорим про прошлое или про настоящее?
[Про все, что угодно.]
НВВ: Да, давай так, самый главный символ Преображенки, я думаю, это собственно говоря, крепость Петровских времен, которая...
[Где?]
НВВ: Ну, где рынок продуктовый. Вот. Думаю, что это основной памятник, который Преображенку красит. Что еще у нас из памятников здесь на районе может быть? Церковь на пруду, ну вот. Я ее историю не очень знаю, но она, да, она, по-моему, тысяча шестьсот какого-то года.
[Ну да, это белая, которая Ильи Пророка.]
НВВ: Да, да. Да, да. Что у нас еще? Ну, в Богородском, да, там тоже это... церквушка какая-то, но это уже другой район. Наверное, я вот все сказал, вот из исторических мест.
[Ну, а каких-нибудь неформальных там?]
НВВ: Если брать просто, то ну как… В советские времена там на Преображенке было три кинотеатра. Был Моссовет — самый главный, крутой, современный, многозальный. Был симпатичный очень кинотеатр Севастополь, который на прудике, он сейчас закрыт, сгорел как бы. И был Янтарь, вот тут относительно недалеко, на Открытом шоссе. То есть вот так вот всё располагалось. Чё еще у нас было из достопримечательностей?
[И вы ходили во все?]
НВВ: Да, во все. Ну, там, в зависимости от сеанса. Вот тоже. В советские времена ж ты шёл как бы туда, где есть фильм, а не туда, куда тебе хочется, удобней. Вот. Ну, наверное, не знаю так, наверное, вот, всё, че я могу перечислить, там какие-то такие... А, ну, НИИДАР, естественно, да. Большой институт дальней радиосвязи, то есть такое было, кстати, достаточно престижное место в советские времена, ну, это с точки зрения работы. Вот.
Социальный уровень жителей района
[А вообще, кстати, выделяются какие-то там слои, кто живет вот на Преображенке, понятно. Ну, я не знаю там...]
НВВ: Я думаю, что Преображенка не является рабочим районом, то есть просто такой, смешанного типа. Ну вот… Но оно и не элитное, то есть, я думаю, такая средняя прослойка, вот. Такие ярко выраженные рабочие районы — это вот Гольяново уже, примкадье, вот — там да. А здесь как бы… обыкновенный.
[А что значит «рабочий», там кто? Там сотрудники заводов живут или жили?]
НВВ: Ну, [нрзб. — 0:20:49], там низший класс, то есть там до сих пор, кстати… то есть вот там можно съездить, там, ну, точнее, как… если ты туда ездишь регулярно — то там пипец на самом деле по вечерам творится, вот.
[А что там? В Гольяново именно?]
НВВ: Да, ну там...
[Много алкоголиков?]
НВВ: И алкоголики, и наркоманы, и сложные товарищи, там вот все время на… перед подъездами там на кортах сидят все время, семки грызут то есть вот… [смеется] то есть там такая категория граждан [нрзб. — 0:21:16]. [Посмеивается.]
[А на Преображенке нет такого?]
НВВ: Нет, на Преображенке нет. На Преображенке такое средневзвешенное московский… московская прослойка.
Общедомовые традиции: Новый год, похороны, субботники. Дворники-таджики
[А вот ты не [нрзб. — 0:21:26] советское... еще в советское время во дворах были какие-нибудь там посиделки бабушек там, я не знаю...]
НВВ: Конечно.
[...мужики там играли в домино или во что-нибудь там или...]
НВВ: Не, слушай, вот бабушки на лавке — это, по-моему, до сих пор и в каждом доме. Вот. У меня друган даже это как, надоедали бабушки — он утаскивал скамейку, так они ее притаскивали обратно, [нрзб. — 0:21:48] [посмеивается].
[А что зн... надоедали — под окнами что ли галдели?]
НВВ: Ну, он на втором этаже, у него прям окно над скамейкой. И они его заёбывали, потому что они там все время болтали, орали. Он однажды пришел, взял эту скамейку и унес ее, типа. [Смеется.] А через день появилась то ли новая, то ли ту же вернули, не помню уже подробностей.
[Да, ну а какие там вот типа...]
НВВ: Вот в домино ни разу не припомню чтоб играли. Бухали на лавках — да.
[Ну кто, взрослые в смысле?]
НВВ: Ну, да, да.
[Ну как бы там… дядьки...]
НВВ: Ну, да, да.
[Из подъезда...]
НВВ: Ну, да, да.
[А какие-нибудь традиции, ну вот, типа, я не знаю: весь подъезд сегодня празднует Новый Год… ну, вот именно в советское время, сейчас-то понятно, чуть более разрознены...]
НВВ: Ты знаешь, мы поня… мы… были субботники — это точно в добровольно-принудительном порядке. И это однозначно.
[И что вы убирали тут придомовую территорию или как?]
НВВ: Да, да, да.
[Метёлками и граблями?]
НВВ: Да, да, конечно, вся Москва этим занималась. Там вот какой-нибудь такой… быта именно… чтобы там домом или там каким-то районом — я не могу вспомнить, то есть такого не было.
[А если, например, в подъезде кто-то умирал? Или там...]
НВВ: Не, ваще.
[Не помнишь?]
НВВ: То есть не наше дело.
[А как, кстати, видно, что вот в подъезде умер человек?]
НВВ: Никак.
[Не ставят это...]
НВВ: Увидел скорую, как, ну, слух пошел, и всё.
[Нет, ну там крышку от гроба или еще что-нибудь? Никогда не видел?]
НВВ: Короче, скажем так: дом не воспринимал себя единой коммуной, семьей, где есть какие-то общие вещи, вот. А в рамках холла — вот это да, это было. То есть там на Новый год в рамках нашего холла открывались двери, так все между квартирами тусовались, как бы это было. Но даже в рамках этажа такого уже не было, вот. Щас два холла на этаже, вот.
[А дежурство какое-нибудь в советское время? Полы мыть, раньше ж не было там уборщиц? Или были?]
НВВ: Нет, были, были. Я жил в этом, как его, в кооперативном доме, то есть там… это, как бы, нанимали. Вот.
[А ты заметил, когда сменился контингент? Ну там, я не знаю, дворников и уборщиц. Ну, раньше, например, были обычные...]
НВВ: На таджиков?
[Ну, типа, да.]
НВВ: Не, не заметил. Я не очень с ними пересекался. Ну, мне кажется, таджики — это явление девяностых, мне кажется так, вот. Поэтому, видимо, в девяностых это произошло.
[А вот сейчас? Сейчас кто убирается?]
НВВ: Ну, ничего не поменялось — вон таджики убираются там.
[И в подъезде, и во дворе?]
НВВ: Ну, вот там, где я сейчас живу, там — да, всякие чурки. Ну, не знаю, кто, но чурки. Мы их называем чурками. [Смеется.]
[Ну, собственно, нерусские.]
НВВ: Ну да, нерусские.
[Ну ты сначала просто сказал «таджики», а потом сказал «чурки», это как-то отличается?]
НВВ: Скажем так — выходцы из Средней Азии — уточню. То есть это — выходцы из Средней Азии, вот. Там узбеки они или таджики — я не в курсе.
Кладбища. Подростковые занятия, тусовки. Иерархия в дворовой тусовке
[Слушай, а ты не слышал такую историю, что вот дома, как раз на берегу этого Архиерейского пруда, что там было раньше кладбище? Дома построены на кладбище?]
НВВ: Ну, там кладбище рядом с церковью, вот, оно и щас есть.
[Нет, а то, что, типа, вот прямо на территории этих домов, что они прямо стоят на кладбище?]
НВВ: А, не, слушай, не, не слышал. Нет, не знаю, впервые слышу.
[А вообще сколько кладбищ?]
НВВ: Я знаю одно — Преображенское кладбище, Черкизовское, ну вот это, рядом с церковью, да, там, на пруду, здесь есть на Богородке, ну это уже район Богородское, ну, наверное, вот все, больше я не знаю кладбищ здесь, на районе.
[А вы, кстати, в детстве не… ну, подростковом возрасте, не шатались по кладбищам?]
НВВ: Нет, нет. Кладбищами, кладбищами мы не интересовались вообще ни разу [смеется].
[Ну мало ли там, всякое же может быть. Слушай, а какие игры были во дворе?]
НВВ: Слушай, ну игры были докомпьютерной эры.
[Да, ну расскажи, какие?]
НВВ: [Всё, всё это — уже воспоминания, и такого больше нет. То есть, да, играли в казаки-разбойники, играли, играли в банки — я обожал эту игру, в ножички играли, в чё еще, ну там всякие на асфальте, всякие фигуры там очертишь, там прыгать по клеточкам, че-нить типа такого, вот. Ну, это чаще, если девчонки там были, могли присоединяться. Это вот из того, что я помню.
[А что такое банки?]
НВВ: Ну банки — это почти что, как это, ролевая игра: там надо было… там был ведущий, который охранял банку, и были игроки, где надо было… кинуть банку… тем или иным способом палку, а потом ее забрать, вот.
[А вообще, ну как бы в вашей тусовке был лидер какой-нибудь?]
НВВ: Да, конечно, в каждой тусовке есть лидер.
[А как его выбирали или как он… почему он, собственно?]
НВВ: Ну, потому что, мне кажется, это больше такой вопрос, к психологам, то есть... [смеется]. Альфа, альфа-самцы, то есть альфа-самцы… Я не могу сказать, что был один безусловный бессменный лидер, я бы сказал, что были более высокопоставленные товарищи, да, и менее высокопоставленные. Были эти, там, как… как их в тюрьмах называют, которые «опущенные». Да, и были опущенные, вот, то есть примерно так, а ну я не знаю, выборов точно не было. И никаких ритуалов точно не было. Оно, мне кажется, это вот там, на подсознании определенные там черты поведения и как бы… ну, люди признают альфа-самца. Там стая признает... признает кого-то альфа-самцом, да. Ну, понятно, что все идет от физической силы, вот.
[Да, прикольно. Щас, я тебе еще чего-нибудь про детство спрошу, подожди.]
НВВ: У тебя тут вопросики записаны, да?
[У меня вот, смотри, анкета целая, огромная.]
Коммуналки. Гадалки. Граффити
[А, кстати, про коммуналки ты что-нибудь знаешь? Или вообще никогда не встречался с...?]
НВВ: Слушай, судьба хранила меня от коммуналок, я ни разу даже не был в коммуналках. Скажем так, я общался, было у меня там пару человек, которые жили в коммуналках, вот. Но не более того.
[Ну, ты знаешь вообще? Известен быт их?]
НВВ: Ну, достаточно плохо. Кроме того, что они, ну, там [нрзб. — 0:28:07], девочка как бы, ну, жила в коммуналке, ну, что она там говорила? Ну вот что комната запирается, да, там. Там над… по кухне уборка, типа, там... она у них там посменно была, то есть так вот каждый в своем, вот, в свою очередь. Ну, ну вот и всё, такие, базовые понятия. Я не жил в коммуналке и даже близко как бы… ну вот и никто из ближнего круга не жил в коммуналке, поэтому мне сложно как-то вот.
[А были какие-нибудь истории о том, что, не знаю, есть какие-нибудь там гадалки, маги и специалисты, которым... вот они у нас там живут? Вот эта бабка-гадалка, и к ней можно сходить?]
НВВ: Я понял. Вот в моей жизни нет, то есть такого, чтобы кто-то там… гадалка или тому подобное...
[Ну там экстрасенс, я не знаю, ведьма...]
НВВ: Не, вот не было, нифига. Наверное, мои родители могли бы что-то сказать, но там, так как я в несознательном возрасте жил, то я не в курсе. И сейчас я ни в кого не могу, то есть все, на кого показывают пальцами, это все куда-то надо ехать, далеко-далеко там, и тому подобное.
[Ну как-то это не близко, да?]
НВВ: Да. То есть такого вот, чтоб была какая-то местная знаменитость типа Ванги — у нас вот нету.
[А какие-нибудь художники уличные или там… и вообще граффити, кстати, ты замечал, кто-то из граффити?]
НВВ: Граффити — да, естественно, то есть это тоже девяностые, тоже как-то в стороне от меня прошло, вот. Уличные художники — ну, это не к району, это в городе понятно, где они.
[Где?]
НВВ: Ну, Арбат, я думаю. Этот, Измайловский, как его, замок — там вообще пипец, вернисаж, вот. Скорее там. А вот у нас на районе — не, нет такого.
Влияние Черкизовского рынка на Преображенский район. Уточнение границ района
[Слушай, а вот когда рынок тот был, Черкизовский, вы чувствовали на районе, что вот как бы Преображенка часть на себя какой-то тяжести этого рынка взяла?]
НВВ: Ну да, но нам, к счастью, вот это то есть… ну, мы так, по касательной, то есть транспорт общественный, который ходил по Большой Черкизовской, там вот была, конечно, жесть. То есть там многим людям, и не раз, резали сумки, вытаскивали кошельки и тому подобное. Вот. Но непосредственно сам удар на себя принял, конечно, соседний район, Черкизовский, Черкизовская… А, кстати, нет, нет такого района, стоп. Граница Преображенки как раз точно по этому... восточная-то, по железному, по железной дороге. Да, поэтому он сразу был за пределами района [посмеивается], то есть за мостом он был. Ну, в общем, самой Преображенки, именно в этой части, а я почему-то, кстати, вот станцию метро Черкизовская как прям район Преображенской не воспринимаю, то есть для нас он был соседний район, потому что все-таки это станция другая, вот. То есть там, грубо говоря, территориально понятно, что это Преображенская, но вот с точки зрения восприятия, наверное, вот все что за прудиком, все, что за стадионом «Локомотив» — мы уже не воспринимали как наше. Вот. То есть как бы так, наверное. Поэтому вот те ребята, да, они, конечно, чувствовали там Черкизовский рынок, и у них там была жесть, вот. А у нас — нет, у нас меньше, у нас только вот на этой, да, тропе смерти — там постоянно че-то происходило.
[Что такое «тропа смерти»?]
НВВ: Ну, Большая Черкизовская улица, по которой вот ходил транспорт и куда людей ездила, там орудовали [нрзб. — 0:31:32].
[А почему ты ее называешь «тропа смерти»?]
НВВ: Не, ничего, это я просто так пошутил.
[Просто так пошутил?]
НВВ: Да.
[А то вдруг в народе тоже так называют, я щас буду выискивать эти все...]
НВВ: Не, я… это такие вот словечки, не, не могу тебе сказать, что...
Неофициальные названия достопримечательностей. Важные здания. Ориентиры в районе
[А вообще про дороги, какие-нибудь есть такие… ну, неофициальные названия?]
НВВ: Неофициальные? Щас, подумаю.
[Дорожные.]
НВВ: Кликухи.
[Кликухи.]
НВВ: Слушай, да, я не могу припомнить. Есть, есть дома, тебе будет, может быть, интересно. Вот есть дом «Бастилия», новая Бастилия есть.
[Это где?]
НВВ: Насколько ты хорошо знаешь этот район?
[Ну, говори.]
НВВ: Бастилия — это был большой кирпичный многоподъездный, многокорпусной дом, он на пересечении Халтуринской и Открытого шоссе. Вот он назывался «Бастилия».
[А почему?]
НВВ: А потому что он был большой, он большой, он таким вот полукругом идет, я не знаю, там, наверное, штук десять подъездов, вот. Соответственно, его назвали «Бастилией».
[А новая?]
НВВ: А новая Бастилия — это рядом с Мосгорсудом, там дома такие, они тоже здоровые, высокие, какого-то там красного или коричневого цвета, вот это вот назвали новой «Бастилией».
[Еще какие-нибудь были важные здания или там ориентиры?]
НВВ: Ну вот НИИДАР, еще раз, НИИДАР — однозначно — это было здоровое предприятие, институт, ну, научно-производственное. Понятно, что из «веховых» вещей — это Черкиз… ой, Преображенский рынок продовольственный, это понятно.
[А вы ходили туда за едой?]
НВВ: Конечно, конечно.
[То есть когда обычно, в выходные или когда вот ходили на рынок?]
НВВ: Ну, тут зависит от того, кто. Моя мама ходит на неделе несколько раз. Я по выходным занимаюсь шоппингом, поэтому там...
[Ну вот прям на рынок?]
НВВ: Да, конечно.
[За едой?]
НВВ: Ну, были случаи, когда я туда забредал. Я не люблю ходить на рынок, это в прошлом.
[Мама ходит.]
НВВ: Мама ходит, у нее прям тележка эта, на колесиках. Ну, сумка, сумка на колесиках. Соответственно, был завод «Микромашина», да, завод «Микромашина». Она, наверное, не столь эпичная, но там была качалка классная, там вот [смеется]. Соответственно, ходили туда. Вот из таких важных… Ну, плюс церковь, да, Преображенская.
[Это которая около рынка, да?]
НВВ: Не, я говорю про на пруду которая. Там сам пруд, сам по себе, плюс парк. Что из таких вот местных достопримечательностей?
[Откуда, например, с горы катались? В парке зимой?]
НВВ: Вот на пруду катались, там отличная горка, наверное, лучшая на районе. Вот, еще была... кинотеатр «Янтарь» классный, там сейчас дом построили. Но наша была круче. В прямом смысле слова круче. Что еще такого...
«Крутые» дома в районе Преображенское
[А вот были такие места, например, как в [19]90-е, когда понятно, что в этом доме живут таджики. То есть вообще, сдали весь дом таджикам, а тут, как бы, живут русские...]
НВВ: Не было у меня такой градации, что вот этот дом — плохой, а этот — элитный. То ли я не был в курсе, то ли его не было. По большому счету, там только один, двадцатисемиэтажка, на Большой Черкизовской, видишь, вот, когда проезжаешь, Черкизовская уходит в ложбину, у тебя слева — пруд, а справа — вот эта хрень. В советские времена это был один из самых элитных домов, говорили, что там вроде от Союза Журналистов там что-то квартиры раздавали, по-моему. То есть там в сравнении с окружающим… с окружающей хренью, это было что-то более выдающееся.
[А ты понимаешь, кто вообще на Преображенке живет? Это выданные квартиры или покупные?]
НВВ: Мне кажется, тут полного нельзя выделить. Я, конечно, не этнолог, не социолог. Такой, среднестатистический москвич живет.
[То есть давали? Твоему папе дали квартиру, военный...]
НВВ: Вообще нет, я… так как дом кооперативный, стопудово это была… Вообще как, в советские времена же не покупали, была это — размен… обмен-размен.
[То есть это не данные предприятием? От предприятия там не это...?]
НВВ: Я к своему стыду... ты меня, кстати, озадачила, я не знаю, каким образом мой отец получил.
[Придешь — будешь спрашивать сейчас [смеется].]
НВВ: Ну да, кстати.
Автоматы с газировкой и граненые стаканы
[Слушай, ты помнишь какие-то автоматы с газировкой?]
НВВ: Да, на площади стояли эти старые добрые советские автоматы.
[На какой площади?]
НВВ: Ну, прям вот у метро. То есть эта газированная вода...
[На той стороне, где Моссовет, или здесь?]
НВВ: Я точно помню, что вот здесь, где «Эверест». Там остановки автобуса, там стояла эта хрень как бы, вот.
[Ты пользовался ею?]
НВВ: Слушай, мне мама говорила, что нельзя, потому что горло покроется страшными пузырями, и ты умрешь в муках [смеется]. Потому что стаканы немытые и дяденьки с болезнями пьют эту воду, поэтому нельзя, вот.
[А, то есть стаканы там были не одноразовые?]
НВВ: Да, граненый стакан: ты его моешь так и пьешь.
[А, слушай, сколько граней у граненого стакана?]
НВВ: Я так не скажу, не знаю.
[А ты знаешь его историю? Кто придумал граненый стакан?]
НВВ: Не, не знаю.
[Это же всегда как-то он был, да? Ну, это как бы символ наш такой?]
НВВ: Ну, это советский символ, да, советский общепит. Нет, я не изучал историю граненого бокала.
[Не знаешь, сколько в нем граней, ничего такого?]
НВВ: Нет, нет, ничего не знаю.
Любимые места в Москве. Отдых, место встречи байкеров. Памятники и приметы, связанные с ними
[Прикольно. А в самой Москве есть такие супер-места, которые ты любишь?]
НВВ: Мы говорим о сегодняшнем дне или...
[Хорошо, давай о сегодняшнем: вот сейчас есть место, которое ты любишь? Вот прям в Москве?]
НВВ: Ну, я больше, наверное, по всяким ресторанам специализируюсь, а вот...
[Ну а если не по ресторанам?]
НВВ: Я понял, то есть отдохнуть. Парк Сокольники, потому что это близко и достаточно цивилизованно. Соответственно, Парк Лосиный Остров, потому что я там иногда катаюсь на велосипеде, и он достаточно большой, там можно километров на двадцать маршрут заломить. Значит, что как бы… Университет, я там регулярно бываю, и на байке туда езжу, там же это, слет байкеров. И так-то...
[На площадке перед Университетом?]
НВВ: Да, смотровая. Ну и вообще по самой территории если прикольно погулять. Что еще?
[А когда ты последний раз был в метро?]
НВВ: Ну, не знаю, недели две, может, назад.
[В смысле ездишь, да?]
НВВ: Ну, конечно.
[А ты знаешь какие-нибудь такие, ну, типа, памятники на станциях? Ты там замечал, что они там трут нос...]
НВВ: Ну да, конечно, это вот синяя ветка, Площадь Революции, да? Площадь Революции плюс, я забыл, значит, был на синей ветке еще… Электрозаводская, что ли, там тоже рабочие стоят. Вот такие вот вещи замечал, да.
[Сам не трешь? Вот ты проходишь, не задеваешь их?]
НВВ: Нет, не страдаю я этим.
[Ну, мало ли там, в фонтанчик монетку, чтоб вернуться.]
НВВ: Не, а что вернуться? Я и так здесь живу! [Смеется.]
[Ну нет, вообще, где-нибудь!]
НВВ: Я понял. Не, я вот... Приметы я не соблюдаю.
История района «Преображенское». Образование района. Село Преображенское, Богородское и Черкизово. Церковь Преображения Господня на Преображенской площади. Семеновский и Преображенские полки. Символика герба. Самый высокий дом в районе
НВВ: Не, мне очень нравится, например, история района Преображенское. Я читал историю района Преображенское, историю соседних районов, вот как бы это меня как-то заводит.
[А что историю? Что знаешь ты про район?]
НВВ: То есть я знаю, что конкретно эти районы становились городами из трех сел, да, то есть здесь вот три ключевых села были: это село Преображенское... и я тоже знаю, и смотрел фотки исторические, там вот сейчас церковь построили на Преображенке, видела?
[Белую эту, да? Которая вот прямо на метро, напротив этого бизнес-центра такого высоченного?]
НВВ: Да… Да-да-да. То есть вот я находил архивные фотки, и вот они ее восстановили в точности по чертежам. То есть именно такая церковь стояла в селе Преображенское. И, по-моему, вот это место и является центром села Преображенского, и церковь взорвали, потому что там планировали строить выход из метро, но потом передумали, и построили выходы там, где они сейчас есть. Вот, соответственно, было село Преображенское. Второе село было Богородское, его центр как раз там вот, где у нас трамвай, там вот разветвление, где церквушка ихняя стоит, там, где… напротив этот, супермаркет «Твой Дом» и «Якитории» здание.
[Вот, я оттуда сегодня пешком шла.]
НВВ: Да, да, это село Богородское. И третье было село Черкизово. Я вот не помню, откровенно говоря, где у него был центр... Ну, наверное, где-то в районе метро. И, соответственно… ну про Черкизово, я насколько знаю, там есть одна из версий, что это было даровано этому, монгольскому хану Серкизу, который перешел на сторону Руси. Хотя я не утверждаю, что это правда, это одна из версий. Ну, плюс мне было интересно про Семеновский и Преображенские полки, это достаточно интересная тема: первые гвардейские полки, соответственно, я даже читал, по-моему, у «преображенцев» был зеленый мундир, красный околышек, у «семеновцев» — зеленый мундир, синий околышек. Если я не путаю. По-моему, я не путаю, потому что на гербе района как раз там есть цвета вот этих вот гвардейцев.
[А что еще? Ты знаешь символику герба района?]
НВВ: Ну, я вот точно не помню, там все связано, собственно говоря, с этими полками. То есть там — Андреевский крест, насколько я помню, у нас. Кто там по бокам стоит, я не помню, как раз-таки, по-моему, гвардеец — одна из фигур, ну и да, вот цвета полка Преображенского. Кажется. Это на память. Там если посмотреть, наверное, что-нибудь еще вспомню.
[Это понятно, но мне же интересно, как все в человеческой памяти отражается и преломляется, это как раз супер.]
НВВ: Ну да. Я насколько помню, там вот то, что Петр строил, там вот месторасположение этих всех полков, оно не сохранилось, оно ближе к речке Яузе, вот. То есть я почему-то думал, что остатки вот этой Преображенской крепости, где рынок, это и есть то самое место, но нет, это не оно, вот.
[Слушай, а заметно, как район меняется? Вот в твои сорок лет ты заметил, что там какие-то изменения с районом происходят?]
НВВ: Да, конечно, заметил, понятно, что стал немного таким, скажем, бизнес-центры появились, торговые центры, новые высотки появились за это время. То есть район меняется, но в целом, я считаю, он достаточно консервативный, то есть все-таки там ядро — это время освоения этого района — это там конец [19]60-х, вот как раз когда мои родители въехали, вот они рассказывали, что вот наш этот дом, двенадцатиэтажка, блочка — был вообще… мой дом — это напротив старого офиса двенадцатиэтажка.
[Больница напротив?]
НВВ: Ну соседний, блочка двенадцатиэтажная одноподъездная. Это мой дом, дом моих родителей, точнее. И они говорят, что это было самое высокое здание на районе, там кругом были одни деревянные дома, вот. То есть, когда они въехали, это был конец [19]60-х — начало [19]70-х, район представлял из себя вот такой вот вид.
[Ну ты уже, конечно, не помнишь, ты помнишь уже такие дома?]
НВВ: Я думаю, что уже к моменту моего рождения, а именно, [19]77-ой год, все посносили, потому что там же видна планировка. То есть там застраивали бетонными блочками.
Общепиты и клубы «Формула-1», «У Михалыча». Фенольные дома. Метрогородок и Преображенка
[Слушай, а в советское время были какие-нибудь такие на территории Преображенки общепиты? Пончичные, ну, я не знаю.]
НВВ: Я не в курсе, это было тогда мне неактуально, поэтому хер его знает, были там какие-то столовые? Я думаю, реально были.
[Ты не помнишь ничего такого?]
НВВ: Нет.
[А когда вы там в [19]90-е? Там было что-то такое знаковое, где можно было поесть, ресторанчик, или какая-нибудь столовка, куда ходили?]
НВВ: Слушай, нет, мы не ходили в столовки, то есть там были любимые какие-то клубы, вот, поэтому… у нас в Моссовете был клуб — «Формула-1», он достаточно долго держался, мы считали его лучшим клубом Преображенки. Был клуб там, где сейчас «Тануки», на Яузе, в этом доме, вот аккурат, где сейчас «Тануки», там и был этот клуб. И был какое-то время, нравился нам, хороший ресторанчик на Халтуринской, «У Михалыча», кажется, называется, мы там пару раз корпоратив праздновали. А там раньше было что-то вроде бильярдного клуба. Ну это вот уже [19]90-е, это вот не совсем советская классика.
[Нет, ну не важно, [19]90-е, да, хорошо. [19]90-е — это тоже хорошо. А не было каких-то, например, ты не знаешь, о катастрофах, например, в Преображенском или еще в соседних районах что-то такое случилось, взрыв чего-нибудь, фенольные дома в Метрогородке?]
НВВ: Нет, там...
[Кстати, как ты их...]
НВВ: В Метрогородке были фенольные дома, да, и расселяли их. Но это не Преображенка. Мы там были, у меня знакомые жили, и их действительно расселяли.
[А как вообще, кстати, соотносится Метрогородок с Преображенкой? Это что-то такое далекое? Ну, территориально это же вроде более-менее близко?]
НВВ: Ну, туда ходил трамвай, поэтому мы воспринимали это как ойкмена, да? Ойкумена?
[Освоенная территория, да?]
НВВ: Колония такая наша.
Субкультуры. «Любера». Панковский магазин «Давай-Давай»
[А вообще, кстати, а субкультуры какие-то помимо вас на Преображенке были какие-то? Ну, не знаю, вы там знали, что в соседнем дворе тусуется, я не знаю, вот кто… кто-нибудь. Наркоманы [смеется].]
НВВ: Ну вот субкультуры преображенские я не могу сказать.
[Ну вот ты сказал, что байкеры тусуются вот на...]
НВВ: Я понял.
[А где-нибудь еще ты знаешь, где тусуются?]
НВВ: Может, общемосковские какие-то там вот субкультуры, они, наверное, имеют, а на Преображенке не было, ну, то есть я не знаю.
[Хорошо, знаешь ли ты что-то про общемосковские субкультуры?]
НВВ: Ну, про байкеров мы уже обсудили, да, там, что еще можно? Было классное место «Давай-давай» — это панковский магазин на Сущевке. Там было, да. Вообще шикарное было место — первый панковский магазин, и со всей Москвы туда люди ездили, и даже с области, покупать футболки, символику, банданы, бла-бла-бла, вот. В заброшенном здании. В аварийном здании, вот. Что еще сказать? Понятно, что были «Любера» — вот эти вот все вещи.
[А что там в Люберах? «Любера» — это что?]
НВВ: Ну слушай, это ты должна знать, потому что это общероссийское понятие.
[Что такое «любера»?]
НВВ: А, ну я понял. В моем понимании, «любера» — это, собственно говоря, бойцы люберецкой группировки, а также их последователи идейные.
[Ну, в Люберцах, которые, собственно?]
НВВ: Ну вот которые, да, в Люберцах. Которые там ездили пиздить Москву и вроде как, приезжая, финишировали в Парке Горького, вот.
[В смысле финишировали?]
НВВ: Ну вроде как они выезжали и ехали до Парка Горького вроде бы, вот. Но я не принимал участия в этом, поэтому чисто вот так вот теоретически могу.
[Ну вообще, у меня вот есть коллега, который про этих люберецких пацанов написал книжку.]
НВВ: Охотно верю, да.
[Вот только что. Он сам из Люберец тоже, и вот он ими занимался, изучал.]
НВВ: Ну вот я даже читал, по-моему, на Википедии, статью, там анализировались даже социально-демографические факторы появления этого движения, вот.
[Конечно, ну да, социологи тоже этим занимаются. Поэтому никто не остается без нашего внимания [смеется].]
Особенности речи жителей России
НВВ: [нрзб. — 0:49:30] ...способен сформировать некие отличительные черты. То есть вот город уже способен сформировать, а район — это...
[Но Москва — слишком большой город, чтобы...]
НВВ: Ну неважно. Я думаю, что там… ну, по крайней мере, в том же Кирове, у них по крайней мере акцент есть, кировский. Вятский, вятский.
[У нас московский тоже есть. Вот у тебя, конкретно, определенный московский акцент, который я слышу, у меня его нет. У меня — сибирский акцент. Я его тоже хорошо слышу. Лингвисты его слышат, понимаешь?]
НВВ: Меня знаешь, что удивляет? У меня девочка сейчас, с которой я живу, она с Новосибирска, я удивлен количеством слов, которых...
[Ты не знаешь?]
НВВ: Или не применяю в таких ситуациях. То есть, наверное, штук пять-шесть словечек, хотя...
[У нас будут такие же, мы с новосибирцами сравнивали. Это сибирская такая... вот Сибирь, Красноярск, в Иркутске, кстати, другое, на Урале другое. А вот почему-то Новосибирск и Красноярск — очень много всяких смешных...]
НВВ: Причем у нее не акцент, а именно...
[Лексика другая.]
НВВ: Да, и что еще, что меня поражает, когда я общаюсь с белорусами, я очень часто вообще не слышу акцента. То есть откуда такая ассимилированность — я не понимаю.
[Подожди, это я тебе могу рассказать, с белорусами все просто, так же, как и с частью Украины — потому что у белорусов не сформировался их язык.]
НВВ: Слушай, вот у хохлов четко: они «хакают», они «хакают».
Неформальные топонимы Москвы. Метро-2. Необычные дома города
[Это вот для тебя неформальных названий типа этих… аэропортов? Ну как ты их называешь?]
НВВ: Ну, я думаю, что они такие современные...
[Неважно.]
НВВ: То есть, там, как и все, «Шарик» — это Шереметьево, для Домодедово, для Внуково больше нет названий. «Шарик» только.
[А какие-нибудь остановки, вот «Текстиля» ты сказал, а еще какие-нибудь, ну, типа там...]
НВВ: Щас, я понял.
[...площади, ой, как она, станции метро...]
НВВ: Именно станции метро?
[Ну или какие-нибудь места еще, нет, необязательно станции метро. Может, там, районы, или...]
НВВ: Думаю, думаю… Черкизон, да, Черкизон.
[Щукинскую знаешь как зовут?]
НВВ: Нет.
[Щука.]
НВВ: Может быть, да.
[А Щелковская?]
НВВ: Щелчок. Вот, молодец — напомнила.
[Ну, а вот, например, какая-нибудь «Пушкинская»?]
НВВ: Нет. Ну, «Пушка», я догадываюсь.
[Какой ты умный! [Смеется.]]
НВВ: Сложно догадаться!
[Ну еще что-нибудь такое...]
НВВ: Ну, Вернадка, да — Проспект Вернадского, да, Вернадка. Ну, наверное, вот только так.
[Слышал ты о второй линии метро, о некоторой… о еще одной, помимо официальной — неофициальная ветка?]
НВВ: Что ты имеешь в виду? Теория заговоров?
[Как будто есть еще одна ветка метро, которая, например, ведет из Кремля, ну, куда-нибудь...]
НВВ: Слышал, да, эту версию слышал.
[Ну вот ты считаешь, это правда или нет вообще, как?]
НВВ: Ну, я думаю, что из Кремля явно что-то ведет, да, то есть, я не знаю, ветка метро это или ход, или дорога, но, поэтому, наверное, я логично считаю, что какой-то подземный туннель из Кремля есть. Хотя бы банально даже... его же будут бомбить в случае атомной войны, да, то есть туда явно что-то «приземлится», поэтому что-то, что уберет оттуда главу государства, должно быть, однозначно. Вот. То есть я не думаю, что кто-то что-то будет пережидать в Кремле, ну что-то серьезное, да, то есть [смеется]... поэтому там явно должна быть какая-то...
[Не, ну вот это прям «Метро-2», знаешь, есть такая идея...]
НВВ: Ну, я думаю, что это просто некий туннель, наверное, в котором есть поезд, который куда-нибудь… Я догадываюсь, что в какой-нибудь аэропорт он может вести, да, логично, что если съебываться из Москвы, ты должен как-то доехать до аэропорта и улететь оттуда. Да и даже, может, не аэропорт, а может, военный какой-нибудь маленький аэродромчик, да.
[А слышал такое название для домов, кстати, «на курьих ножках дома»?]
НВВ: Нет, не слышал.
[А дом «под зонтиком»?]
НВВ: Тоже не слышал. Дом-корабль слышал.
[Это который?]
НВВ: А вот хер его знает, по-моему, на Варшавке, длинный такой, в форме корабля. Ну это известный, да.
[Я тоже недавно его открыла, случайно увидела этот дом. А еще какие-нибудь в Москве места литературные? Вот ты знаешь, просто так, навскидку?]
НВВ: Не, я вот не очень так вот по литературе.
[Ну, типа там, я не знаю, Чистые Пруды или Булгаковские какие-то вещи, или Цветаевские?]
НВВ: Нет, нет, вот для меня культура ограничивается там, я не знаю, Новым Арбатом, да, там...
[А что на Новом Арбате?]
НВВ: Ну там эти, всякие художники, всякие там...
[А вот эти дома, кстати, на Новом Арбате, ты не знаешь, на Новом, в смысле, как называются? Такие там одинаковые домики стоят.]
НВВ: Я просто про старые хотел рассказать...
[Да, а я тебе тут же про новые. Вот так, в таком вот положении построенные. Вот ты замечал на Новом Арбате?]
НВВ: Да, замечал, конечно, да, но я не знаю их историю.
[Ну, не знаешь, как называют их в народе, там?]
НВВ: Нет.
[Дома-книжки.]
НВВ: «Дома-книжки». Слышал выражение, но вот и все...
[На книги похожи. Не слышал такое?]
НВВ: Нет, там только здание СЭФ знаю, да Белый Дом, вот.
[А не слышал что-нибудь про строительство этих вот семи высоток, когда их строил Сталин в Москве? Ну, типа, здание МГУ, здание МИДа, ну, какие-нибудь истории про это?]
НВВ: Не, слушай, историй не знаю.
[Москвич, блин! Никаких историй не знаешь! [Смеется.]]
НВВ: Слушай, ну вот про дома — нет, не знаю. Могу тебе как-то… можем обсуждать историю города, Московского княжества, Руси, освоение Сибири...
[Слушай, ну да, ты же здесь живешь и значит, что ты как бы...]
НВВ: Ну, я понял, тебя интересуют местные, локальные, ну как бы эти, ну вот, наверное, неправильный. Неправильный москвич.
Детские игры. Выкручивание лампочек. Распитие алкоголя. Появление парковок вместо гаражей
[Не, ты правильный, ты кучу всего рассказал, того, что нам, ну, например, Саша не знает, видимо, как раз в силу ваших возрастных… ну, у них не было уже каких-то драк, группировок, это уже, конечно, другие игры.]
НВВ: Ну да, да, наверное, компьютерные уже должны были быть.
[Нет, про какие-то он сотки рассказал, я впервые это тоже слышала, кстати. Выскакивают какие-то такие вот сотки, в общем, очень интересно, вот. А еще, а было ли такое в советское время, что в вашем подъезде выкручивали лампочки, или пи\сали в лифте, или его разрисовывали?]
НВВ: Да, конечно, сплошь и рядом, конечно, да. Лампочки, да, любили выкручивать.
[Ну то есть это было понятно, кто? Это были какие-то чужие люди? Вот как об этом говорили соседи?]
НВВ: Я не знаю, потому что я был один из тех, кто их выкручивал! [Смеется.]
[А, это ты выкручивал лампочки?]
НВВ: Не, ну в том числе, участвовал в этом.
[Не, ну это была компания молодежи, которая как бы...]
НВВ: Не, я думаю, что на самом деле изначально их выкручивали какие-нибудь граждане там, уже во времена, близкие к распаду Советского Союза, там уже считалось, что если ты не украл у государства, то ты лох, вот. Я думаю, что под этой эгидой выкручивали граждане. Мы — просто дети, мы хулиганили, то есть там было прикольно спиздить вот там такую вот лампу и там еще кинуть с какого-нибудь дома. То есть мы в этих… не с целью совершения экономического преступления, а с целью хулиганства, вот. Из хулиганских побуждений.
[Слушай, а на гитаре вы не играли во дворе, кстати?]
НВВ: Слушай, вот у нас у всех было очень плохо с этим делом. Один знакомый, с которым мы там, не знаю, даже года не прообщались — единственный, кто играл на гитаре.
[А вообще как бы во дворах просто сидели тусовались? А как вы добывали алкоголь в советское время? Вот вам там по шестнадцать...]
НВВ: А, когда нам было по шестнадцать, Советский Союз распался.
[Ну, и как вы добывали алкоголь?]
НВВ: Ну, шел в магазин и покупал.
[Подожди, ну, тебе все-таки шестнадцать. Продавали? Легко? Или были какие-то специальные магазины, где продавали?]
НВВ: Слушай не. В [19]91-ом году мне было четырнадцать. Советский Союз рухнул в четырнадцать. Я попробовал алкоголь, по-моему, в пятнадцать свой первый, и там уже было такое, не знаю, мне кажется, можно было пойти в палатку и купить наркотики, мне кажется.
[Что такое палатка?]
НВВ: Палатка — это, наверное, вот этот, типа, Союзпечати, такого формата, я думаю, что его принято называть палаткой.
[А, то есть там можно было купить алкоголь?]
НВВ: Там можно было что угодно купить! Говорю, я не знаю, все, что ты хотел, можно было купить в те времена.
[И никто не спрашивал, сколько тебе лет?]
НВВ: Ой, да никто вообще ничего не спрашивал!
[А что вы пили?]
НВВ: Знаешь, дешевое пойло!
[Например, три семерки?]
НВВ: Начинали мы с совсем всякой херни, даже не помню названия. Ну, водку, водку в основном, иногда там спирт «Рояль» там были вот, мы попали под это дело. Бадяжили. Дешевые какие-то ликеры пили, вот. Там, этот «Смерть под пальмой», «Слънчев Бряг», если знаешь, чё это такое! [Смеется.]
[Ну, я знаю, что это...]
НВВ: Это болгарский коньяк, там пальма и корабль. Смерть под пальмой. Но в [19]90-е там что угодно можно было делать.
[Понятно.]
НВВ: Анархия — мать порядка.
[А как вы пили? Ну, в смысле, из горла?]
НВВ: Стаканчики пластиковые. Ну, или из горла, в подъездах, кстати. В подъездах, на лавочках, да.
[А на лавочках, в смысле? Во дворах? Или в подъезде?]
НВВ: Ну, летом на лавочках, а зимой — в подъезде.
[А вас не гоняли никогда?]
НВВ: Гоняли иногда. Ну, знаешь, сложно выгнать компанию, из, ну там пятерых-шестерых пьяных мужиков, да. Для этого надо быть, видимо, более мужиком. Тем более, что мы как бы и в зал ходили, все поголовно, поэтому нас очень сложно было выгнать. [Смеется.]
[Прикольно. Ну то есть вариант времяпрепровождения такого в твои 15-16 лет - это такие пьянки и...]
НВВ: Темное время, то есть вот как страна, так и мы. То есть мы не были сознательными, чтобы самим как бы прокладывать курс, то есть мы шли в фарватере, поэтому вот это абсолютно темное время, которое мне не очень нравится.
[Понятно, да. [Смеется.] Слушай, а вот сейчас, например, раньше были гаражи, а сейчас — парковки.]
НВВ: Ну, а ты имеешь в виду как хранение транспорта?
[Ну да-да-да. Ну, в смысле, всем хватает места или были удобнее гаражи?]
НВВ: Ну, ты ж сама знаешь: места, конечно не всем. Ну вот во дворах, например, бросают люди.
[А гаражи — это было удобно? Вот у вас был гараж?]
НВВ: Да, был.
[А что там хранили вообще? Вот действительно машину или...]
НВВ: Машина плюс хлам. Ну мы как бы этих эпичных не застали вещей, которые, ты, возможно, хочешь узнать. Ну вот субкультура, когда мужики шли в гаражи, чтобы отдохнуть, выпить, поговорить, то есть, по крайней мере, в моей семье такого не было, но хлам хранился, да, в гаражах. Там лыжи, велосипеды.
[Ну, типа, такая вот кладовочка дополнительная.]
НВВ: Ну, типа того, да.
[Ладно, давай я не буду тогда тебя больше мучить.]
Дореволюционный дом
НВВ: Я историй дома не знаю, у меня там одноклассник мой бывший жил, вот, соответственно, вполне себе частный домик, то есть там живут человеки, семья. Он там был, по-моему, думаю, в Яндексе надо посмотреть, он там вроде какому-то то ли купцу, то ли кому-то еще принадлежал, а потом в нем жила семья как раз вот моего одноклассника. Соголаев была фамилия у него, это вот его отчим, как раз, по-моему, домик и принадлежал отчиму, кажется. Ну вот, как бы так. Я думаю, он дореволюционный, потому что там, если даже на кирпич посмотреть, там еще с этими, с «ятями» марка завода, вот.
[Прикольно. То есть ты там бывал, в домике?]
НВВ: Да, мы дружили, бывал там.
[Просто Саша говорит, он забором обнесен, я там, честно говоря, его не видела.]
НВВ: Это если тот, о котором мы думаем.
ДАД: Ну, который на драконьей, где это...
[Да-да.]
НВВ: Да-да-да. Это жилой дом. Ну, по крайней мере, скажем так, я этого человека встречал лет, наверное, семь назад, и он там еще жил.
[Забавно, почему его не сносят? Вот интересно.]
ДАД: Ну да.
НВВ: А в собственности, наверное, нельзя.
[Никак, да? Ну как бы посреди там Москвы частный домик, посреди такой застройки.]
НВВ: Ну да, ну да. А ты, извини, у тебя вот есть район, что там к югу от Печатников, я забыл? Там целый квартал дачный.
ДАД: Не, это, мне кажется, может, какую-то историческую ценность приносит, потому что... если его и не сносят и не переделывают.
НВВ: Я думаю, в первую очередь, он приватизирован, и там же дохрена площадей.
ДАД: А, да.
НВВ: По площади, там, наверное, как-то комнат восемь, наверное...
[И там вот жила одна семья? И сейчас живет?]
НВВ: Да, да.
Измайлово
ДАД: Измайлово, да, мне очень нравится этот район, я б там с удовольствием жил. Вы, кстати, там жили. Вы же жили, да, одно время снимали квартиру рядом с этим прудиком?
[Да, да, я обожаю его!]
ДАД: Да, я читал, что конкретно это было пятно в окружении непрестижных таких, полукриминальных рабочих районов, но конкретно вот в этом вот Северном Измайлово компактно селили заводскую интеллигенцию: инженеро\в, конструкторо\в, директоров, бла-бла-бла, поэтому как раз вот Северное Измайлово считается... Нет, считалось, сейчас уже все размылось, но в какие-то там годы, не знаю, в [19]50-е, [19]60-е, считалось районом заводской интеллигенции, престижным, вот.
[И я тоже должна Измайлово обследовать Северное.]
ДАД: Ну вот, вот если ты там найдешь каких-нибудь там бабушек, тетушек, которые те времена понят, может быть, ты что-нибудь такое как раз услышишь. Но я читал, я не знаю, то есть сейчас уже все как бы поменялось, но это вот, вот это интересно, когда действительно такая есть граница. Тут интеллигенция, то есть одна социальная группа, да, а тут вот всякая хрень тусуется, да. [Смеется.]
[Вообще вот восприятие границ — это очень интересная тема, как люди вообще выстраивают границы, начиная от каких-то пространственных, обозначая себя там, не знаю, жителем Преображенки, Измайлово, или еще чего-то, заканчивая там, например, возрастными границами или еще там какими локальными, профессиональными. Теория границ — это border's studies, так называется — супер-раскрученная вещь.]
ДАД: Никогда не думал. То есть это попытка людей себя отождествить с чем-то, да? С социальной средой, с профессиональной...
[Ну да.]
Секта скопцов в Богородском
НВВ: Прикольная история. Я когда про район Богородское читал, там была прикольная ссылка на достопримечательности типа, бла-бла, или, типа, известные факты, и там вот говорилось, что там вот где-то в районе то ли Гражданских там, то ли Бойцовых улиц, была в начале века община каких-то религиозных чуваков, я забыл, как это называется движение, но оно абсолютно безумное, я потом уже стал про него читать. Короче, они считали, что плотские удовольствия отвлекают человека от Бога, соответственно, чтобы лучше ему служить, от них надо полностью отказаться. Но таких течений много, но они были просто вот какими-то радикалами. И они себе абсолютно безумными способами удаляли половые органы.
[Кошмар.]
НВВ: Я потом полез, то есть там были фотографии, женщинам там отрезали груди или выжигали их как бы, а мужикам — это пипец, они, короче, это, ударом кувалды дробили яйца. То есть там было два сюжета, два варианта: либо они просто дробили яйца, не знаю, зачем-то ударом молота, и там отбрасывали плоть, а могли полностью вообще отрезать, чтобы вот как бы не мешал.
[Кошмар какой!]
НВВ: [Смеется.] Вообще это такие маньяки, я тоже в шоке. Кажется, это что-то садистское. То есть, я имею в виду, что хорошо, то есть концепция понятна, ну ты вколи анестезию, да отрежь это нахер, да? Но у меня такое вот впечатление, что им хотелось максимально страдать тут.
[Возможно, ведь радикальные всякие религиозные всякие там… Ты мне и так кучу всего рассказал.]
НВВ: Я даже не знаю, что у тебя получится..
[У меня все получится, то есть ты не переживай.]